— То есть простого желания вылечить тут недостаточно?
— Бывали случаи, — горько усмехнулась она, — когда на войне неопытные и пугливые студенты, видя жуткие раны, пугались и так поступали. Выглядело как работа мясника-безумца! Шрамы были с такими буграми, что приходилось срезать кожу и заново все наращивать. В экстренных случаях так можно сделать, к примеру, если помощь запаздывает, а человек истекает кровью. Но опять-таки для такого существуют и немагические приемы. Зажать, надавить, охладить.
Я крепко задумался. Учиться всей этой медицине я не собирался — нет времени. Но как-то мне же понять эту целительную силу?
— А если сам доктор пострадает? Как действует его магия тогда?
— Хороший вопрос, — Алевтина Юрьевна тяжело опустилась на стул рядом с кроватью. — Даже если сила уже находится в теле, маг должен сам направить ее в нужное место и действовать все также аккуратно. При сломанной ноге мало срастить кости, нужно еще и осколки убрать да поврежденные мышцы соединить. А уж нервы! Неопытный целитель может так все напутать, что место не только может потерять чувствительность, но и наоборот! Дотронешься, а боль отстреливает куда-нибудь аж в руку.
— Спасибо за науку. Вы правы, целительство — крайне сложная наука!
— Конечно. Не забывай, что при такой способности, мы все равно руководствуемся опытом и знаниям.
— Желаю вам поменьше работы, — попрощался я и отошел от кровати.
— Постарайся уж ко мне не попадать, хорошо? — подмигнула она мне и снова принялась за лечение Ивана.
“А тогда, почему меня магия лечит сама?” — подумал я, выходя из медицинского блока.
Глава 12
Сколько бы я ни узнавал про магию от других людей, они все твердили, что на одном желании далеко не уедешь. Нужно знать заклинание, принципы работы с силой, да те же механизмы природы! Плюс только в типе способности. Он позволяет быстрее и экономнее использовать силу.
Именно поэтому воднику тяжелее даются простые воздушные заклинания. И в этом главное отличие меня от остальных. А меня моя магия слушается.
Я в одно мгновение формировал на руке несколько крошечных электрических шариков. Они ярко светились в полумраке коридора, то подпрыгивая, то зависая в воздухе.
Моей же основной проблемой было незнание основ. Я просто не представлял, на что способен! Оценили мою силу только Лискин и Кругликов, когда ошарашенно смотрели на проделанную мной дырку в полу.
Поступив в академию, я искренне надеялся, что мне про все это расскажут. Но поскольку у меня младший класс, нас учат только базовым, уже известным мне, вещам.
Придется все изучать самому. Но как? От этих размышлений меня оторвал Кунцев, непонятно откуда выскочивший.
— Леш, я тут подумал, — нерешительно сказал он, — нам нужно серьезно поговорить.
Ох, не люблю такие разговоры! Каждый раз, когда слышу эту фразу, ожидаю, что мне начнут выкручивать руки или втягивать в сомнительные дела. Но от Кунцева веяло таким букетом эмоций, что я, не моргнув глазом, согласился его выслушать.
Мы вышли на улицу, но вместо жилого корпуса, Дмитрий повел меня в дальнюю беседку.
— Тут никто нас не услышит.
Очевидно, что разговор действительно будет серьезный.
Снедаемый любопытством, я посильнее запахнул куртку от холодного ветра и присел на край деревянной лавки.
— Излагай, — сказал я.
Кунцев походил кругами, повздыхал и, наконец, открыл рот.
— После вчерашнего я много думал. По тот артефакт, про отца своего, про магию...
Я не торопил его, хоть мне и было безумно любопытно.
— Короче, я хотел рассказать тебе о том, что нашел в архиве семейной библиотеки. Я рассказывал тебе уже, помнишь?
Кивнув, я весь подобрался — он говорил про то, что обуздавший магию, сможет завладеть всем миром. И если захват этого самого мира меня не слишком интересовал, то вот как обуздать магию — весьма.
— Так вот, в том свитке сказано, что раньше, полторы тысячи лет назад или даже больше, маги были универсальные. Ну, могли любой тип магии использовать. Что-то получалось лучше, что-то хуже, но оно не стоило таких усилий, как, например, сейчас. Потом случился какой-то выброс энергии, и количество потоков сильно уменьшилось, силы стало в разы меньше. Люди решили, что все сразу использовать стало слишком затратно, и бросились совершенствоваться в чем-то одном. Это и дошло до наших дней. Один маг — один тип способностей.