— Пока ничего. Вполне возможно, они скрываются в каком-нибудь сарае. Если же они вздумают передвигаться, то обязательно оставят следы на снегу. Два наших взвода уже действуют на северном направлении. Полиция штата досматривает машины на дорогах в этой зоне. Я уверен, мы их обязательно найдем.
— А что еще передали из Вашингтона помимо того, что мне позволили понянчиться с этим делом? — спросил Брейган.
— Они пока заходят с другой стороны — проверяют своих людей, которые отбирали венгров, прибывших с последней группой. Ясно, что все это началось не здесь, а именно там. Я получил этих людей после проверки на политическую благонадежность с двойным контролем!
— Никто вас в этом и не обвиняет, — ответил ему Брейган. — Но вы проявили непростительную неосторожность, позволив Корвуту первым увидеть приближение ваших жандармов.
— Мы полагали, что он еще спит. И не забывайте, в тот момент лично я не был со своими людьми. Дело в том, что я еще был…
— Ну и прекрасно! — отрезал Брейган. Ему совсем не хотелось выслушивать оправдания Моршама. Дело было уже испорчено. — Теперь нам не остается ничего другого, как вытянуть закинутую сеть и посмотреть, что же в нее поймал ось.
— Кто же этот Бела Корвут? — спросил его Моршам. На ветру, вырывающемуся из-за угла здания, его красное лицо приобрело даже лиловый оттенок. Тусклые глаза полковника постоянно наполнялись слезами, а в носу хлюпало. В своем легоньком пальто Брейган тоже дрожал всем телом. — Есть что-нибудь интересное об этом человеке? Вашингтон не посчитал нужным даже кратко проинформировать меня о нем.
Брейган чувствовал, что мороз становится все сильнее. Немного подумав, он решил, что не будет большого вреда, если Моршам кое-что узнает о его трудностях.
— Бела Корвут… Насколько нам известно, он был одним из руководителей венгерской секретной службы — АВО. Но сфера его деятельности не ограничивается только этой организацией. Он является советским наемным убийцей очень высокого класса. Макиавелли и Борджиа по сравнению с ним — это дешевые неуклюжие игрочишки!
— Я не понимаю… — едва произнес Моршам.
Голос Брейгана стал жестче:
— Этот человек — профессиональный террорист. В Вашингтоне считают, что он несет прямую ответственность за недавнее исчезновение с полдюжины оппозиционеров внутри коммунистической иерархической лестницы. Убийство — его профессия. В этой области он очень осведомлен. Он никогда не повторяется — все смертельные исходы среди союзников и даже среди высшего военного руководства России, с которыми он был связан, проходили в прессе под самыми разными причинами, но ни разу как убийство по политическим мотивам!
— Кажется, я начинаю понимать, — пробормотал в ответ Моршам. Он окинул взглядом унылое пространство, простиравшееся во все стороны за будкой. — Но зачем же в таком случае Беле Корвуту проникать в нашу страну, если его поле деятельности — ликвидация внутрипартийных диссидентов?
— Возможно, он решил расширить свое поле деятельности, — сухо ответил Брейган.
— Я не понимаю… — вновь качал было Моршам.
— Он оказался здесь для того, чтобы кого-то пришить! — с некоторым раздражением бросил ему Брейган. Он повернулся и направился к будке, а ошеломленный Моршам так и остался стоять на ветру. Уже перед самой дверью Брейган сказал: — И этой его жертвой может стать любой, от самого верха до самою низа.
Получаса пребывания в этом временном штабе было вполне достаточно для Брейгана. Пока все оставалось без изменений. Зона поиска была перекрыта по всему периметру. Обыскивались отдельно стоящие фермы. Но все впустую. Корвут, Золтан Шке и та женщина как сквозь землю провалились. Брейган не строил никаких иллюзий относительно своих возможностей. Он отлично понимал, что несмотря на весь свой немалый опыт он был гораздо слабее своего соперника, который мог без особого труда заткнуть его за пояс.
— Надо бы потолковать с этим фермером. Как его? С этим Данстермайером. — сказал Брейган.
Макенени вновь сел за руль и повел машину. Чтобы добраться до той фермы, нужно было пересечь несколько заснеженных участков и широкую полосу насаждений из молоденьких кленов. На самой ферме располагались красноватого цвета сыроварня, сияющая алюминием высокая силосная башня и чистенький белый домик фермера. Местечко выглядело на все сто, очевидно, за ним присматривали с особой заботой и любовью. Еще раньше Макенени оставил у Данстермайеров одного из своих людей, Френка Оржанского. При встрече он доложил, что за прошедшее время ничего нового не произошло.
— Есть что-нибудь о грузовике? — спросил его Брейган.