- Какие деньги? - изображая невинность ребёнка, переспросил директор.
Но подбородок таки у Эраста Эдуардовича задрожал. Спонсоры, родительские деньги, школьный автобус, бесплатное питание для малообеспеченных, ремонт помещений, тренажёрный зал. Одним словом, было от чего дрогнуть подбородку.
Взяв себя в руки, Эраст Эдуардович сказал:
- Это какое-то недоразумение.
Не теряя надежду договориться, директор вновь поднял пакет и предложил все-таки обмыть такое дело. Но инспектор так посмотрел на директора, что тот, глупо улыбаясь, попятился из кабинета, извиняясь за то, что помешал. Запросив дополнительную документацию из районо, Тарас Ананич ахнул от того, сколько можно заработать на обычной школе.
В предынфарктном состоянии Эраст Эдуардович закрылся в кабинете и, шагая, со стороны в сторону, думал, что ему делать. Мысли скакали без толку – ничего не лезло в голову. Достав коньяк, директор более-менее успокоился после третей рюмки. Открыв форточку, Эраст Эдуардович любовался школьным двором, по которому, сломя голову, носились мальчишки, играя в футбол. Выругав про себя инспектора, который был в шаге от того, чтобы сломать ему всю жизнь, директор закрыл форточку и, не успел он налить четвертую рюмку, как окно разлетелось вдребезги. Футбольный мяч разбил не только окно, а и попал в бутылку коньяка. Красный от злости, директор схватил мяч и повернулся к окну. Естественно на школьном дворе никого не было, лишь Клеопатр Акакиевич понуро тащил на спине контрабас.
Почувствовав на себе взгляд, Певун задрал голову и виновато улыбаясь, сказал директору:
- Это же дети.
- Клеопатр Акакиевич! – крикнул директор.
- Это не я! Это 11-тый Бэ-э-э-э! – оправдывался Акакиевич, сказав последнее слово, как баран.
- Зайдите ко мне на минутку!
-Это не я! – крикнул Певун и побежал.
- Стой, идиот! – крикнул директор, но Певун взял «ноги в руки» и дал дёру.
Понимая, что пока он спустится, учитель музыки будет далеко, директор крикнул ученикам, которые прятались по углам, чтобы те ловили вора. Довольные тем, что вину переложили на другого, ученики с удовольствием побежали за бывшим учителем музыки. Впереди всех бежал Серёга Симоненко. За ним бежало трое одноклассников: Плэй, Эскэйп и Андроид. Андроида звали Андрей, а фамилия у него Дроид, за что он получил свою кличку, было понятно, а вот причем Плэй к Тимуру Плетньову и Эскэйп к Толику Кукушкину было непонятно, как и то, почему за одиннадцать лет Серёге Симоненко никто не дал кличку Семён.
Испугавшись не на шутку, Певун, несмотря на контрабас, бежал, что кениец. Учитель, увидев за собой погоню, свернул в переулок, через который он всегда ходил в школу. Там в сокровенном месте из-под земли торчала железяка, так хорошо знакомая его ботинкам. Желая выслужиться перед директором и потом похвастаться перед всем классом, Серёга гнал тело на всех парах. Ещё шаг, два, прыжок, и он схватит Певуна за шиворот. Шаг, два, а вместо прыжка полет и пузом в лужу. Клеопатр таки развёл преследователя на железяку, споткнувшись об которую, невозможно было не упасть. Так сказать, проверено на себе и на разорванных ботинках. Поднявшись с диким ором, что Певун за это ответит, Серёга вновь оказался в луже, когда в переулок забежал Плей, а за ним Эскэйп и парень, носивший логическую кличку. Именно Андроид, ничего не видя, забежал в переулок и налетел на одноклассников, чудом не сбивших Симоненко.
Как известно, чудес не бывает. Валяясь в грязной луже, одноклассники думали, как объяснить, что с ними случилось. И только они нащупали более-менее приличный вариант, как все стало ещё веселее. Прямо на них бежал учитель музыки. Это хорошо. За ним гналась немецкая овчарка, а это не есть хорошо.
Выбежав на большую перемену, все только и обсуждали разбитое окно директора и того, кто это сделал. Когда же во дворе появился Певун собственной персоной, все просто отказывались что-то понимать.
- Разбить окно и вернуться в школу, что за бред!? – сказал Коца.
- А отмечать выпускной задним числом это не бред? – заметил Кекс.