— Не в том положении⁈ Ты, сука, сейчас серьёзно⁈ — главарь поднялся из-за стола, опёрся на него кулаками и чуть сдвинулся вперёд, попытавшись нависнуть надо мной. Он хотел выглядеть бравурно. Пытался давить «массой» и авторитетом, так, как привык это делать со своими людьми. Но в его голосе отчётливо слышалась неуверенная дрожь. Бандит так и не нашёл моих козырей. Решил, что их попросту нету, а значит можно вскрываться. А может, подумал, что меня получится сломать так же, как он ломал местных селян. Просто потому, что не умел ничего другого.
— Нас вдвое больше чем вас, даже здесь! — продолжал надрываться бандит, — И снаружи ещё пять дюжин человек! Ты заявился в самое сердце моей крепости с шестью бойцами и ещё тут мне условия ставить будешь⁈ Может мне вообще передумать и…
Договорить он уже не успел. Осёкся на полуслове и принялся настороженно вслушиваться в звуки, доносившееся с улицы. Как пёс, который привык загонять свою жертву, но внезапно осознал, что сам оказался ловушке. С улицы доносились отчаянные крики его людей. На стол начали ложиться мои карты. Те, которые он так и не сумел разглядеть.
— Пожар! Пожар! Горим! — кричал один из бандитов.
— Вёдра! Вёдра тащи! — вторил ему другой.
— Шевелитесь, мать вашу, пока огонь не перекинулся… — надрывался третий.
Коготь непонимающе уставился на меня. Я хищно улыбнулся. Той самой улыбкой, от которой падаль собравшаяся во дворе пачкала штаны и шарахалась в стороны. Улыбнулся. И разорвал связь с клубком энергии, сплетённым под столом.
Глава 18
«Блюдо, которое подают холодным»
Натужно заскрипело дерево. Массивный дубовый стол резко оторвался от пола, перевернулся в воздухе, разбрасывая тарелки, кружки и блюда. Жалобно хрустнул и разлетелся на черепки кувшин с пивом. Покатился по полу запечённый циплёнок. Бандиты отшатнулись было назад, но больше сделать ничего не успели. Стол глухо застонал, кувыркнулся в воздухе и приземлился прямо на Когтя и сгрудившихся за его спиной бандитов. Послышался грохот и треск. Они сменились отчаянными криками и стонами раненых бандитов. Пятеро, включая самого Когтя на время выбыли из игры. Против нас осталось восемь человек.
Щёлкнули арбалеты. Два из трёх болтов высекли искры из кольчуг и упали на пол. Арбалеты оказались не в силах пробить доспех. Следом за ними начал оседать один из бандитов. Короткое чёрное древко торчало у него прямо из глазницы. Наши козыри кончились. Семеро остались против семерых. Теперь говорить будет холодная сталь.
Я вскочил. Рука рванула меч из ножен. Другая ухватилась за рукоять мизерикорда. Помещение тут же наполнил чей-то крик.
— Бей уродов!
Те бандиты, что ещё стояли на ногах, бросились в нашу сторону. Один — прямо на меня. Я не медля ни секунды сделал шаг назад. Так, чтобы табурет, на котором я сидел минуту назад, оказался прямо между мной и этим засранцем. Замахнулся ногой. И ударил окованным сталью носком ботинка. Глухо застонало старое дерево. Табурет взвился в воздух прямо перед лицом бандита. Тот отшатнулся чуть в сторону, пытаясь избежать удара. Почти получилось. Сидушка, сколоченная из толстых дубовых досок попала не в лицо, превратив то, в кровавую кашу, а ударила бандита в плечо. Кольчуга и стёганка смягчили этот удар, но говнюк всё равно на секунду чуть повернулся и потерял равновесие. Этого было достаточно.
Я рванулся вперёд. Замахнулся бастардом и ударил. Прямой рубленый сверху. Доспех такой не пробьёт, но синяки оставить а то и ключицу сломать — запросто. Бандит отступил на шаг, приняв бойцовскую стойку. Выставил над головой лезвие фальшиона, упершись в задний, тупой край клинка второй ладонью. Сталь зазвенела о сталь. Руки засранца чуть подогнулись под тяжестью удара, но парировать он его всё-таки сумел. А вот мою руку с кинжалом заметить уже не успел. Лезвие корда влетело прямо под край сбившейся на затылок шапели. Воткнулось в глаз и ушло в голову по самую рукоять. Тот лопнул. По щеке бандита покатилась кровавая слеза. Грязный приём. Но сражаться честно? Увольте. Я ещё пожить хочу.
Несколько невероятно долгих секунд он ещё тяжело дышал, уставившись уцелевшим глазом на рукоятку кинжала. Будто бы не верил, что уже убит. Затем начал медленно оседать на пол. Я рванул корд на себя. Лезвие не подалось. Слишком плотно засело в черепушке. Тогда я ухватился свободной рукой за ворот его гамбезона и толкнул бандита в сторону его товарища, сражавшегося в паре метров от нас. Телу, из которого стремительно уходила жизнь ещё хватило сил сделать пару шагов назад, в судорожной попытке сохранить равновесие. Но затем оно всё-таки завалилось. Прямо под ноги второму бандиту. Тот замешкался на секунду, пытаясь понять, что происходит, но тут же пропустил удар от Остина.