- Я пишу книгу, - несколько смущенно ответил Макиавелли. - Она еще далека от завершения, это лишь наброски.
- Вы пишете о Кире, Александре или Цезаре?
- И о них тоже. Но я не дерзаю сравниться с Плутархом или иными великими умами древности.
- "О действиях всех людей, а особенно государей, с которых в суде не спросишь, заключают по результату, поэтому пусть государи стараются сохранить власть и одержать победу. Какие бы средства для этого ни употребить, их всегда сочтут достойными и одобрят, ибо чернь прельщается видимостью и успехом, в мире же нет ничего, кроме черни..." Вы в самом деле думаете так?
- Да, - твердо ответил Макиавелли. - Таков наш мир.
Леонардо закрыл рукопись, аккуратно положил ее обратно в шкатулку, затем вернул туда остальные бумаги.
- Как выглядело похищенное письмо?
- Обыкновенно, - пожал плечами Макиавелли. - Внешне оно ничем не отличалось от других бумаг в ларце.
- А какова ваша цель, сеньор Никколо? - внезапно спросил Леонардо, поднеся свечу к лицу собеседника. Тот удивленно взглянул на него.
- Почему вы спрашиваете об этом?
- Потому что книги, подобные задуманной вами, не пишут для развлечения. Моя цель - познать замысел Творца. А ваша? Зачем размышлять о тайных пружинах власти тому, кто никогда не будет властвовать? Чего вы жаждете?
- Объединить Италию, - искренне ответил Макиавелли после короткого молчания. - Я...
- Не говорите более ничего, я все понял, - предостерегающе поднял правую руку Леонардо. - Идемте в зал. Скорее всего мы застанем там всех обитателей постоялого двора. Люди страшатся грозы, как всего, чего не понимают, а страх перед неведомым легче переносится сообща.
Да Винчи не ошибся: в большом зале со сводчатым потолком собрались все: Занотти, Пьетро, горничная, судомойка, повар, два купца из Пизы, лекарь и еще какой-то субъект, забившийся в угол и старавшийся привлекать к себе как можно меньше внимания.
Занотти, как подобает хозяину, восседал во главе длинного стола, на котором стояло несколько кувшинов с вином. Судя по его раскрасневшемуся лицу, он успел хорошенько приложится к винам из собственного погреба. По его правую руку сидели пизанские купцы - еще молодые, с длинными, до плеч волосами, как носят дворяне, в бархатных камзолах - один в оливковом, другой в темно-синем. Лица их были гладко выбриты, на шеях висели массивные золотые цепи, в прорезях рукавов сверкали ослепительно белые сорочки. Если бы не прицепленные к поясу увесистые кожаные мешочки с деньгами - вместо мечей - их можно было бы запросто принять за благородных господ.
Чернявый и смуглолицый лекарь в черном одеянии сидел по левую руку руку хозяина и вертел в руках какой-то пузырек подозрительного вида. В конце стола примостился Пьетро, вынужденный завернуться в простыню, пока его единственное платье сохло.
Румяный повар и женщины - долговязая растрепанная горничная и низенькая усатая судомойка, - молились на коленях перед иконой святой Девы, вздрагивая при каждом ударе грома.
- Похититель письма здесь, - шепнул Леонардо Макиавелли. - Садитесь и говорите с хозяином, а я попробую его вычислить.
Появление двух новых лиц вызвало некоторое оживление.
- О, мессир Леонардо, мудрейший из смертных! - воскликнул лукавый старик Занотти. - Вы впервые посетили общий зал за те два дня, что живете у нас. Что привело вас к нам, простым малограмотным людям?
- Я хочу помолиться с этими добрыми женщинами и поваром, - просто ответил Леонардо и подошел к горничной и судомойке.
Макиавелли удивленно поднял бровь, но, памятуя о договоре с Да Винчи, сел рядом с купцами и попросил налить ему вина.
- Надо же, - пробормотал один из купцов, проследив взглядом за Леонардо, - а я слыхал, что он безбожник.
- И безбожнику надо заботиться о репутации, - заметил другой купец.
Тем временем Леонардо вытащил из кармана небольшой листок и показал его повару и женщинам.
- Это молитва, сочиненная Франциском Ассизским, о спасении душ и тел во время бедствий земных и гроз небесных. Давайте читать ее вместе.
Горничная и судомойка растерянно переглянулись, повар пожал плечами. Потом горничная, как более бойкая, ответила:
- Мы все не умеем читать, сеньор - и я, и Аннунциата, и Лука. Но если вы будете читать вслух эту хорошую молитву, мы станем повторять за вами.
- Тогда уж помолимся все вместе! - воскликнул Занотти. - Прошу вас, мессер Леонардо, читайте, а мы будем вторить вам.
Леонардо стал читать своим ясным, хотя и чуть глуховатым голосом, слова молитвы, а все собравшиеся вразнобой вторили ему. Макиавелли, как ни был взволнован, не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за окружающими. Слуги и старик Занотти молились искренне, купцы равнодушно повторяли слова, лекарь всем видом демонстрировал набожность, а на лице странного типа, прячущегося в затененном углу, отразилось удивление. Этот субъект чем дальше, тем сильнее привлекал внимание Макиавелли, и на то были причины. Хотя в зале с закрытыми ставнями было не только тепло, но и душно, он не снял шапки - старой, потертой, украшенной оловянными бляхами. А вот плащ на нем был новый, из недурной шерсти, но чересчур длинный, болтавшийся на нем, как на огородном пугале. Не требовалось острого ума Макиавелли, чтобы понять: плащ явно с чужого плеча, да шапку этот тип нахлобучил неспроста.
- Аминь! - молитва закончилась, и все осенили себя крестным знамением.
Когда Леонардо сел рядом с Макиавелли, тот шепотом посоветовал ему обратить внимание на подозрительного типа. Да Винчи кивнул и заговорил с пизанскими купцами.
- Судя по всему, господа, вам не удалось полностью избежать этой ужасной грозы.
- Да, - с некоторым удивлением отозвался купец в оливковом камзоле, - мы уже подъезжали к постоялому двору, когда хлынул дождь. Трех минут хватило, чтобы промокнуть. Но как вы догадались?
- Ваши длинные волосы до сих пор влажны, - просто ответил Леонардо. - К тому же на вас вещи из дорожного сундука: складки на них еще не расправились.
- Потрясающе! - воскликнул лекарь, с интересом рассматривавший Леонардо. - Вы настоящий кудесник, сеньор да Винчи!
- Не более, чем вы, - слегка поклонился Леонардо. - Ведь вы изобрели средство, восстанавливающее мужскую молодость.
- Черт побери! - не сдержался Занотти. - Он пытался мне его впарить аккурат перед тем, как вы вошли! Неужели вы подслушали? Ха, ха!
- В этом не было нужды. Какое еще снадобье можно предложить столь крепкому на вид пожилому человеку? Вы, сеньор Занотти, явно не страдаете ни несварением желудка, ни чахоткой, ни французской болезнью.