- Что привело вас к нам?
Но Армадейл не собирался выдавать степень своей осведомленности:
- Я не в праве обсуждать это, мистер Флитвуд. Я пришел сюда задавать вопросы, а не отвечать. В ваших же интересах говорить со мной откровенно.
Он обернулся к Крессиде:
- Вы были на пляже этой ночью около одиннадцати?
Стэнли Флитвуд вмешался, опять не давая жене ответить:
- Минутку, инспектор. Вы намерены выдвинуть против меня обвинение?
Армадейл на секунду заколебался, словно пребывая в нерешительности относительно своего следующего шага. Казалось, он разглядел в этом вопросе какой-то подтекст.
- Никого ни в чем не обвиняют... пока,- ответил он, многозначительно выделив последнее слово. Но, пока он говорил, взгляд его с откровенной угрозой остановился на измученном лице Крессиды.
- Ничего не говори, Крессида,- предостерег ее муж и вновь обернулся к инспектору: - Вы ведь не имеете права требовать от нас показаний, если мы не хотим их давать?
- Это так,- осторожно признал инспектор.- Но предупреждаю вас, иногда бывает опасно утаивать факты.
- Я не поддаюсь на угрозы, инспектор,- сухо ответил Стэнли.- Насколько я понимаю, случилось что-то серьезное, иначе вы бы не стали поднимать такой шум?
В ответе Армадейла осторожность смешалась с иронией:
- Тут в отеле поговаривают, что на пляже произошло убийство. Возможно, слухи дошли и до вас?
- Да, дошли,- признался Стэнли.- Поэтому я и веду себя так сдержанно, инспектор. Убийство - щекотливое дело, поэтому я не собираюсь давать никаких показаний до тех пор, пока не посоветуюсь с адвокатом. То же касается и моей жены.
С таким оборотом дела инспектору сталкиваться не приходилось. Его замешательство было очевидно. Грандиозная сцена суда инквизиции не удалась. Рухнули его надежды застать преступников врасплох и вырвать у них шокирующие признания. Если на допросе у этих двоих под боком будет сидеть адвокат, у инспектора не много шансов заставить их сболтнуть лишнее.
Уэндовер же испытал настоящее удовольствие, услышав, как изменился голос инспектора:
- Ваше поведение выглядит не слишком хорошо, мистер Флитвуд.
- Ваше вторжение в комнату больного - тоже, инспектор.
Сэр Клинтон поспешил вмешаться в беседу, очевидно, опасаясь, что дело может зайти слишком далеко. Его тон резко отличался от задиристой манеры Армадейла:
- Боюсь, вы не совсем поняли точку зрения инспектора, мистер Флитвуд. Если бы мы получили сведения, которыми вы и ваша жена, возможно, обладаете, мы могли бы выйти па след убийцы. Но если вы сейчас откажете нам в этих сведениях, наша работа замедлится, и тогда я не могу гарантировать, что вы не окажетесь под подозрением. К тому же в отеле начнутся весьма нежелательные пересуды, которых я бы всеми силами постарался избежать. Менее всего хотим мы доставлять неудобства невинным людям.
Благовоспитанность Стэнли была сломлена под двойным натиском физического и душевного страдания.
- Где это вы покупаете такое мыло?- саркастически поинтересовался он.Похоже, дорогое. Но на сей раз оно вам не поможет. Не пролезете.
Во взгляде инспектора Армадейла, брошенном на шефа, ясно читалась мысль, что его монолог лишь попусту отнял у них время.
- Когда приедет ваш адвокат?- бесцеремонно вмешался он.
Сю или Флитвуд помолчал, размышляя.
- Я телеграфирую ему сегодня, но, скорее всего, телеграмма пролежит в его конторе до понедельника. Полагаю, он сможет прибыть не раньше полудня в понедельник. А возможно, и позже.
Инспектор переводил взгляд с жены на мужа.
- И до тех пор вы не намерены ничего говорить?
Стэнли Флитвуд счел вопрос недостойным ответа.
- Думаю, вы об этом еще пожалеете, сэр. Но это ваш выбор. Что ж, сейчас мне больше незачем отнимать у вас время.
И Армадейл величавой поступью устремился прочь из комнаты. Вся его фигура источала подозрение и негодование. Сэр Клинтон последовал за ним. Замыкая отступление, Уэндовер заметил, как Крессида метнулась к мужу и опустилась на колени у края кровати.
Глава 8
Кольт
Оказавшись внизу, Армадейл попросил разрешения откланяться.
- Давайте-ка позавтракаем, инспектор,- возразил сэр Клинтон.- Вы всю ночь пробыли на ногах и, должно быть, проголодались.
К значительному облегчению Уэндовера, Армадейл предложение отверг.
- Я, может быть, попозже перехвачу сандвич, сэр. Но, если не возражаете, сначала мне хочется кое с чем разобраться. Вы управитесь за полчаса или около того?
Сэр Клинтон взглянул на часы:
- Мы поторопимся, инспектор. В конце концов, пора бы уже вызволить Биллингфорда. Констебль, вероятно, успел изрядно утомиться от его общества.
Но инспектор, похоже, не испытывал ни тени жалости пи к Биллингфорду, ни к Сэпкоуту.
- К тому же необходимо забрать тело Стэйвли,- напомнил он.- И я бы не прочь вызвать по телефону подкрепление. В таком составе нам не справиться.
- Да, на вашем месте я бы так и сделал. Отправьте за ними кого-нибудь на машине и передайте, пусть ждут нас в Линден-Сэндзе. Полагаю, хватит сержанта и трех констеблей.
- Очень хорошо, сэр.
И инспектор поспешил по своим делам - к великому облегчению Уэндовера, чья неприязнь к нему ни в коей мере не ослабла. Сэр Клинтон же направил стопы в столовую, где постарался как можно убедительнее внушить официанту мысль о необходимости спешки. Когда они уселись за стол, Уэндовер заметил, что другие постояльцы украдкой кидают на них испытующие взгляды из дальних концов комнаты. Очевидно, новость о ночной трагедии успела стать всеобщим достоянием.
- Не думаю, что Армадейл достиг больших успехов в расследовании,заговорил Уэндовер достаточно тихо, чтобы слова его были недоступны их ближайшим соседям.- Нет ничего более недостойного, чем прибегать к запугиванию, когда дело не ладится.
Сэр Клинтон, однако, никогда не позволял критике в отношении своих подчиненных остаться без ответа:
- Армадейл сделал все что мог. И в девяти из десяти случаев он добивается желаемого результата. Ты смотришь на расследование с сентиментальной позиции, знаешь ли. А работа полиции не имеет ничего общего с этой стороной дела. Задача Армадейла - добыть всю возможную информацию и использовать ее, независимо от того, к чему это приведет. Если представителю власти придется прерывать расследование только из-за рыданий хорошенькой девушки, то полиция будет не слишком-то эффективным орудием общества.
- Молодой Флитвуд оказался достойным противником,- заметил Уэндовер с плохо скрываемым удовлетворением.
Сэр Клинтон с любопытством воззрился на него.
- Для мирового судьи ты проявляешь удивительно мало сочувствия к служителям закона. Если тебя интересует мое мнение, молодому Флитвуду отныне следует винить лишь себя во всем, что теперь случится. Конечно, ему удалось выиграть два-три дня, за которые они с женой успеют все обсудить и состряпать для нас какую-нибудь историю. Но ни разу не приходилось мне слышать такую сказку, которая выдержала бы тщательную проверку. А ты можешь быть уверен: после такого приема Армадейл будет разглядывать под микроскопом каждое услышанное от них слово, прежде чем принять его за истину.
Уэндовер мрачно кивнул.
- Не сомневаюсь, так и случится,- согласился он.- Вероятно, молодой Флитвуд зря выбрал такую тактику.
- Я дал ему возможность облегчить душу, если у него есть достаточно убедительная история,- с оттенком раздражения напомнил сэр Клинтон.- А в ответ получил только уличное хамство. Он, очевидно, полагает, что может взять над нами верх, но когда дело дойдет до кульминации, я думаю...
Он оборвал фразу на полуслове. Оглянувшись по сторонам, Уэндовер увидел, что мадам Лоре-Деруссо вошла в столовую и двинулась в направлении их столика. Наблюдая за ее приближением, он, почти бессознательно, сравнивал эту женщину с Крессидой Флитвуд. Обе они были весьма примечательны и, без сомнения, выделялись в любом обществе. Однако Крессиду сама природа одарила красотой, в то время как мадам Лоре-Деруссо являлась продуктом более искусственным. По всему было ясно, что она уделяет своей внешности самое пристальное внимание. И даже сдержанный шаг явно был результатом тщательных упражнений и составлял резкий контраст гибкой, естественной походке Крессиды.