Туда, где и в голову не придет искать негодяю наследнику!
Все засмеялись, а Стэникэ обругал про себя Костаке старым мошенником.
— В конце концов спрятал он их где-то в доме, там, где можно спрятать: в подполье, на чердаке, под матрацем или еще где-нибудь. Ну, а служанка протерла паркет бензином, окна открыть забыла, зажженная спичка упала на пол, пары бензина вспыхнули, и за два часа от дома со всеми деньгами остался один пепел. Отсюда мораль: не клади деньги туда, откуда не сможешь их мгновенно вынуть.
Стэникэ устремил пристальный взгляд на дядю Костаке, но тот по-прежнему был безучастен и все так же ел с нервной поспешностью, не поднимая глаз от тарелки.
«Значит, — сказал себе Стэникэ, словно он был сыщиком, — я поймал старика. Деньги у него в доме!»
— Знаете, — обратился он ко всем присутствующим,— есть люди, которые хранят капиталы в сундуках, и им даже в голову не придет своевременно узнать, что монета вышла из обращения и стала простое медяшкой. Но теперь, как я слышал, будет издан страшный закон. Государству нужно, чтобы капиталы все время находились в обращении. Если ты хранишь деньги в сундуке, ты обманываешь общество, лишаешь его тех возможностей, которые заложены в деньгах. Раз так, государство вынуждает тебя признаться, сколько денег у тебя имеется, объявляя обмен банкнотов. Если не принесешь, твое дело, ты их теряешь, если же принесешь, то обязан дать их в долг государству в обмен на ценные бумаги.
— Вот умник нашелся! Кто это выдумал такой закон? — проговорил дядя Костаке с едва скрываемым раздражением.
Стэникэ сделался красноречив:
— Это классический метод накладывать лапу на денежки частных лиц. Если случится война, как о том поговаривают, никто ведь вас и не спросит, согласны вы или нет. Но если бы вы посоветовались со мной, как этого избежать, я бы вам сказал…
— Ну и как же? — насмешливо спросил дядя Костаке, не переставая есть.
— Разделить деньги между наследниками, выделить каждому его долю, так чтобы они не достигали облагаемого минимума. А если хотите, отдайте их в долг государству или проедайте свои денежки.
Дядя Костаке готов был сердито заявить, что у него ничего нет, но прямо перед ним, как неоспоримое доказательство, что он получил изрядную сумму, сидел Иоргу. Поэтому Костаке ограничился шуткой:
— Когда молод, деньги не водятся, а в старости, только накопишь — глядь, тебя уже подстерегают родственники.
— Вот именно! — подтвердил генерал. — Поэтому-то я и решил израсходовать деньги вместе с молодостью.
Сказав это, он стиснул руку Феликса, но еще крепче ручку Джорджеты.
— Mon gйnйral [21], — воспользовалась случаем Джорджета, — когда вы купите мне шубу?
— Вопрос запоздал, — галантно ответил тот. — Покупка давно предрешена! Ты хочешь сказать, когда мы отправимся с тобой, чтобы ты могла выбрать?
Олимпия с завистью и жадным любопытством, словно на какое-то невиданное чудо, посмотрела на Джорджету.
Разговор перешел на детей, для которых родители копят деньги, отказывая себе во всем, а те потом их проматывают.
— Счастье, что у меня дочь, — проговорила доамна Иоргу, — девушки гораздо умнее!
— А разве дочерей не нужно выдавать замуж? — заметила Олимпия. — Иногда с ними труднее, чем с сыновьями. Я это по опыту знаю.
— Я не буду настаивать на замужестве! Если посчастливится — пусть выходит, а нет — и так хорошо!
— Превосходно! — воскликнул Вейсман. — Она будет практиковать свободную любовь для собственного удовольствия.
Кроме Джорджеты, Феликса и генерала, которые так и прыснули со смеху, все остальные с изумлением посмотрели на Вейсмана. А Олимпия глянула на него, как на какое-то чудовище.
— Как? — почти завизжал Стэникэ. — Не выдавать девушку замуж? Это преступление, мадам! Так и знайте. Это двойное преступление — против прогресса нации и против экономики. Как можно допустить, чтобы девушка оставалась бесплодной, чтобы исчезала румынская нация, чтобы уменьшалось народонаселение? А с имуществом что делать? В конце концов, оно представляет собой заем, данный каждому обществом, который должен быть возмещен...
— Браво! — одобрил Вейсман. — Он должен быть возмещен коллективу.
На Вейсмана снова обратились удивленные взоры.
— Позвольте, — оборвал его Стэникэ, — не путайтесь вы со своим социализмом. Богатство должно быть передано в руки детей, с тем чтобы им воспользовалось новое поколение,