Бухарест, 9 октября 1910 года.
Местное.
В Аграрный банк
Прошу вас абсолютно конфиденциально открыть в вашем банке счет на имя Отилии Мэркулеску, переведя на этот счет с дебета моего счета 100 000 лей. Депозит этой суммы, надеюсь, будет обеспечен теми же 5%, как и мой депозит. Оставляю за собой право известить вас о сроке, когда вы сможете выплатить проценты или разрешить изъятие капитала владелице основной суммы, которую до того времени прошу ни о чем не ставить в известность. Происхождение кредита остается строго секретным. Буду иметь честь сделать лично некоторые пояснения.
С особым уважением
Леонида Паскалопол.
Леонида вынул листок из машинки, поставил подпись от руки, запечатал конверт, надписал адрес и отложил конверт в сторону. Потом взял другой лист, вставил в машинку и напечатал:
Бухарест, 9 октября 1910 года.
Местное.
В Аграрный банк
Настоящим уполномачиваю вас в срок, о котором вам будет сообщено мною лично или моим доверенным лицом, уведомить домнишоару Отилию Мэркулеску о наличии в вашем банке кредита в 100 000 леи и выплатить ей проценты или выдать вклад, полной владелицей которого она является, поскольку вклад сделан из сумм, доверенных мне, но по праву принадлежащих ей.
С особым уважением
Леонида Паскалопол.
Паскалопол запечатал и второй конверт, позвонил лакею, отдал ему первое письмо, чтобы тот отнес его в банк, и приказал вызвать к следующему дню адвоката. Потом взял флейту, уселся по-турецки на софу под лампадой и усердно начал выводить менуэт Моцарта.
Дня через два помещик отправился к старику с просьбой отпустить Отилию погулять с ним по шоссе, чтобы немного развлечь ее после стольких волнений. Скорее в шутку, чем всерьез, Паскалопол спросил дядю Костаке:
— Ну а когда же ты позовешь меня, чтобы передать приданое Отилии?
— Позову, позову, — проговорил Костаке, опустив глаза и свертывая сигарету.
— Послушай, Костаке, — пошутил Паскалопол, — ты боишься выпустить деньги из рук. Разве ты не слышал, что люди, которые еще при жизни делают себе гроб или заранее копают могилу, дольше не умирают? Избавь себя от этой заботы и живи, как молодой!
— Отдам, отдам, — бормотал старик. — Что ее — то ее.
— Это, конечно, так, — произнес Паскалопол, имея в виду счет в банке. А довольный Костаке улыбался, считая, что речь идет о пакете, лежавшем под тюфяком.
Сидя в коляске, помещик взял руку Отилии в свои ладони и заговорил полушутливо, полусерьезно:
— Я должен сообщить тебе кое-что весьма секретное с условием, что ты пообещаешь никому ничего не говорить. Костаке порядочный человек, как я и ожидал, и он намерен с моей помощью положить в банк для тебя более чем достаточную сумму. Все эти дома, эти развалины, тебе не нужны. Таким образом, ты будешь избавлена от столкновений с кукоаной Аглае, а не зная о существовании денег, никто не сможет ни в чем тебя упрекнуть. Он собирается это сделать, но ты знаешь, как тяжел на подъем Костаке, хотя у него и добрая душа. Все же я заполучил хороший аванс, и еще раз прошу тебя ничего не говорить ему, вообще никому не говорить, иначе ты все испортишь. Я получил от него сто тысяч лей, и мне поручено положить их в банк на твое имя. Сейчас ты не можешь воспользоваться ими, потому что, если люди узнают, что у тебя есть деньги, начнутся всякие пересуды. Костаке станут внушать, чтобы он тебе ничего больше не давал. Но ты сможешь воспользоваться этими деньгами, когда лишишься всякой другой помощи. Итак, теперь ты девушка независимая, с приданым, которым нельзя пренебрегать. Чего только не купишь на сто тысяч лей! Целое именье. Теперь я могу ухаживать за тобою на правах жениха, — галантно прибавил Паскалопол, целуя ей ладонь и тыльную сторону руки. — Теперь ты представляешь завидную партию. Если ты не хочешь принимать меня как претендента на твою руку, то я навсегда останусь добрым другом, который по-прежнему будет потворствовать всем твоим капризам и с которым ты будешь вести себя непринужденно. Ты можешь быть моей воспитанницей, мы можем блуждать с тобой по белу свету, как уже и прежде делали. Ты не будешь передо мной в долгу, потому что у тебя самой столько денег, сколько необходимо, чтобы прожить такой грациозной особе, как ты. Ты довольна?