— Принципиальные разногласия, подрывающие сущность самого супружества. Олимпия не желает рожать.
— Возможно ли это, доамна? — с ироническим упреком обратился Паскалопол к Олимпии.
— Настоящий бойкот! Саботаж дела увеличения нации! Я все прекрасно понимаю. Когда она родила Релу, я сказал «браво», я был рад. Но он умер, я не могу его воскресить. Роди другого, роди еще двух, роди десятерых, каждый год рожай по ребенку, потому что это обязанность женщины. Я свои обязанности выполняю.
— Да замолчи ты, Стэникэ, оставь свои глупости,— напустилась на него Аглае, — ведь здесь молодые девушки. И чего тебе приспичило теперь заводить детей! Видно, денег у тебя много.
Стэникэ вскипел.
— Приспичило, потому что я чувствительный человек, у меня особая приверженность к семье, которую я унаследовал от родителей. Я хочу, чтобы у меня был полон дом детей, хочу слышать, как они шумят, хочу обеспечить себе бессмертие в потомстве, хочу, чтобы кто-нибудь и дальше носил фамилию Рациу.
— Ну а от Олимпии чего ты хочешь? Разве это ее вина? Ведь она родила один раз ребенка. Я бы тебе сказала кое-что, да стыдно перед этой молодежью.
— Это клевета, которая меня не затрагивает, — протестовал Стэникэ. — Наш род самый плодовитый. Здесь кроется не что иное, как злонамеренность.
Олимпии все это надоело, и она зевала, не глядя на мужа, слова которого никогда не принимала всерьез. Однако и она не выдержала:
— Не кричи ты так громко, голова болит!
Наконец Стэникэ утихомирился и занялся игрой.
Аурика, с развязным видом зажав в зубах сигарету, разглядывала свои карты. Костаке не хотел доставать деньги, обещая немедленно выложить их, когда это будет нужно. Шаря в кармане, Паскалопол вынул платок. В это время послышался звон упавшей монеты. Дядя Костаке как ошпаренный вскочил первым и начал искать под столом. Аурика нашла монету (это были две леи) и протянула Паскалополу, который, как она поняла, уронил ее. Но дядя Костаке сделал испуганные глаза и протянул руку:
— Э-это моя... Это я уронил. Дай сюда!
Аурика застыла в недоумении, остальные молча следили за этой странной сценой. В конце концов Паскалопол спокойно сказал:
— Это не моя. У меня в кармане не было ни одной монеты. Я держу деньги в портмоне. Вероятно, она выпала у Костаке.
Старик схватил монету и, просияв, спрятал ее в карман, не пожелав даже положить ее на кон.
Во время игры, как и обычно, болтали о всякой всячине. Аглае, заметив, что Тити стоит неподвижно в стороне, намеренно громко спросила его:
— Чего ты стоишь, как статуя? Сыграл бы лучше на скрипке.
Тити заявил, что так ему хорошо, а то он что-то заскучал. Он стоял около шкафа и после замечания матери, упрекнувшей его в неподвижности, принялся слегка раскачиваться.
Не знаю, в кого пошел этот ребенок, — говорила Аглае. — Бог наделил его талантами: он и рисует и играет, только какой-то вялый, нет у него решительности. Будь у меня состояние побольше, я бы не так об этом жалела. Вот и Аурика такая же!
Зашел разговор о музыке, потому что Паскалопол спросил, что играет Тити. Аглае метала громы и молнии против классической музыки, в которой она ровно ничего не понимала, и утверждала, что ей нравится, когда в игре чувствуется «национальная душа». Угадав, что задевает чувствительную струнку, помещик переменил разговор, но избежать расспросов ему так и не удалось. Аурика поинтересовалась, почему он до сих пор не женился.
— Потому и остаются бедные девушки незамужними,— заявила она с грустным видом, — что вы эгоисты и предпочитаете развлекаться с женщинами вроде Джорджеты, чтобы не иметь никаких забот. Вот я тоже стану такой, как Джорджета.
— Это трудно, — иронически заметил Стзникэ. — Такой, как Джорджета, ты никогда не будешь.
— Почему же это? — спросила Аурика, которую задели его слова.
Стэникэ пояснил, подмигивая Паскалополу:
— Потому что для этого нужно такой родиться, быть естественной. А ты из благородной семьи, честность у тебя на лице написана. Ты только и можешь быть, что хорошей женой.
— Это правда! — призналась Аурика, бросив карты, и вся затряслась от судорожных рыданий.
— Во имя господа бога, — сочувственно сказал Паскалопол, — не расстраивайтесь. Выслушайте мой совет. Я уже достаточно пожилой человек по сравнению с вами и могу себе позволить советовать вам. Вообще тот, кто слишком печется о своем успехе, не преуспевает. Мужчинам нравятся равнодушные женщины, которые за ними не бегают. Когда мать поднимает слишком много шуму, намереваясь выдать дочь замуж, получается обратный результат, потому что претенденты пугаются. Мне часто доводилось видеть, как мужчина, которого приглашали в дом ради какой-нибудь девушки, желавшей во что бы то ни стало выйти замуж, просил руки совсем другой девушки и женился на ней, потому что она казалась ему более непорочной. Вы говорите о Джорджете. Я ее знаю, как не знать. Она очень умненькая девушка, и многие согласились бы взять ее в жены.