— Мне тоже так кажется, — произнес он наконец. — Вот только одна вещь несколько меня смущает.
— Какая? — Билл и Кейли задали этот вопрос одновременно.
— Ключ.
— Ключ? — переспросил Билл.
Кейли поднял голову и глянул на Энтони:
— А что такое с ключом? — спросил он.
— Может, и ничего; просто я задумался. Предположим, Роберт убит именно так, как вы это описали, и, предположим, Марк растерялся и не придумал ничего умнее, как сбежать. В таком случае вполне вероятно, что он запер дверь, а ключ сунул в карман. Он мог сделать это не задумываясь, просто чтобы выиграть время.
— Да, именно это я и предположил.
— На мой взгляд, все это достаточно логично, — согласился Билл. — В таких случаях ведь действуешь, не раздумывая. А если уж ты решил бежать, это значительно облегчает дело.
— Все это так, но только в том случае, если ключ оставлен в двери. А если его там нет?
Предположение, высказанное Энтони таким тоном, будто это уже установленный факт, обескуражило собеседников. Оба они с удивлением смотрели на Энтони.
— Что вы имеете в виду?
— Понимаете, весь вопрос в том, где держать ключи. Вы поднимаетесь к себе в спальню и запираете за собой дверь, чтобы кто-нибудь ненароком не застал вас сидящим в одном носке и в подтяжках. Это только естественно. И если вы заметили, почти во всех домах в дверях спален ключ торчит изнутри, — просто чтобы можно было запереться. Зато на первом этаже мало кому придет в голову запираться изнутри. В этом практически нет необходимости. Билл, например, и не подумает запереться в столовой, чтобы побыть наедине с бутылкой хереса. С другой стороны, все женщины, особенно прислуга панически боятся грабителей. А поскольку грабитель обычно залезает в окно, они предпочитают ограничить поле его деятельности одной комнатой. Поэтому в нижних комнатах ключи, как правило, торчат в дверях снаружи, а перед сном двери запираются, — Он вытряхнул пепел из трубки и добавил: — По крайней мере, так всегда делала моя мать.
— Ты хочешь сказать, — до Билла только теперь дошло, — что когда Марк вошел в кабинет, ключ был снаружи?
— Да нет, пока что я просто размышляю над этим вопросом.
— А вы обратили внимание на другие комнаты: бильярдную, библиотеку, столовую? — спросил Кейли.
— Нет, мне это только здесь, на скамейке, пришло в голову. Но вы-то здесь живете, вы никогда не обращали на это внимания?
Склонив голову набок, Кейли задумался.
— Вы знаете, это смешно, но я не могу сказать. — Он обратился к Биллу: — А вы?
— Бог мой, конечно нет. Вот уж никогда ничего такого не замечал.
— Так я и думал, — рассмеялся Энтони. — Что ж, придем — посмотрим. Если другие ключи снаружи, тогда и этот, наверное, был снаружи, и в этом случае… — что ж, тогда дело становится занятным.
Кейли молчал. Билл пожевал травинку и потом спросил:
— А какая, собственно, разница?
— Тогда труднее объяснить, что там произошло на самом деле. Давайте рассмотрим гипотезу случайного выстрела. Если ключ снаружи, дверь уже машинально не запрешь. Чтобы достать ключ, надо открыть дверь, высунуть голову, а при этом ты рискуешь быть замеченным, ну, хотя бы собственным кузеном, которого ты сам же две минуты назад попросил остаться в холле. Станет ли человек, особенно если он перепуган до смерти и вовсе не хочет, чтобы его застали с трупом, действовать столь безрассудно.
— Ну уж меня-то он мог и не бояться, — возразил Кейли.
— Тогда почему он вас не позвал? Он ведь знал, что вы поблизости. Вы могли бы помочь ему советом, а он, ей-богу, в этом ох как нуждался. К тому же все наши предположения о бегстве Марка строятся на том, что он боялся и вас, и всех остальных, и что единственное, что ему пришло в голову — это скрыться из комнаты и не дать ни вам, ни прислуге туда войти. Если ключ был внутри, тогда вполне вероятно, что он запер дверь, если же ключ торчал снаружи, он скорее всего этого бы не сделал.
— Похоже, ты прав, — задумчиво произнес Билл. — Если только он с самого начала не взял ключ и не запер дверь заранее.
— Вот именно. Но тогда нам потребуется совершенно иная гипотеза.
— Ты хочешь сказать, что в этом случае он действовал преднамеренно?
— Скорее всего. Но тогда получается, что действовал он — глупее не придумаешь. Предположим на минуту, что по каким-то весьма серьезным причинам, нам они пока не известны, он решил избавиться от брата. Как в таких случаях человек поступает? Просто убить и сбежать? Но ведь это все равно, что добровольно посадить себя в тюрьму, — разумный человек делать этого не станет. Нет, если вы действительно надумали убрать с дороги непрошенного братца, вы поведете себя гораздо предусмотрительнее. Сначала вы его по-родственному примете, дабы отвести все подозрения, а когда все-таки его прикончите, то постараетесь, чтобы это смахивало на несчастный случай, или на самоубийство, или на еще чьих-то рук дело. Правда ведь?