Наблюдение
Некоторое охлаждение моей резиденции указывает на движение корабля к широтам с суровым климатом.
Мнение.
Иногда и ратлоки догадываются о существовании существ, высших по сравнению с ними. Некий философ предложил слово bermensch (сверхчеловек. - П. С.). В иные времена все саглократлоки из обычной формы перевоплощаются в форму ратлока. Так было, например, в эпоху процессов ведьм. Потом наступил период, который люди именуют "Возрождением", "Высоким Возрождением", вместо точного der Decadenz (вырождение. - П. С.). Он отличался особенными бесчинствами сочинителей и вреднейшего вида маляров, именуемых "художниками".
Предложение.
Целесообразно по проектам Бурдбаха (младшего) сооружать и металлические галереи без источников света, с нераскрывающимися дверями.
В четырнадцатом веке человеческого летосчисления наш предок осудитель тогда их именовали инквизиторами - допрашивал Анну Кезеринг из Нейбурга. Перед тем как взойти на костер, женщина сказала: "Пусть меня сожгут, но пусть больше никогда никого не сжигают".
Ратлоки склонны к бесплодным мечтам; одно это приближает их к лошадям, собакам и слонам, бесконечно отделяя от нас саглократлоков, высших представителей могущественного типа Insekta (насекомые. - П. С.), насчитывающего миллион видов.
Когда Гитлером был провозглашен тысячелетний райх, близ Нейбурга, как и во множестве других мест Земли, соорудили асфальтированные пространства, окруженные колючей проволокой, где при посредстве современного оборудования потомки тех, кто сжег Анну Кезеринг, сжигали ее потомков.
Даже с точки зрения ратлоков, работа исторических сочинителей должна быть признана не только вредной, но и бессмысленной, поскольку и те, кто читает, сразу забывают прочитанное. Все же нельзя отрицать пользы проектов Карла Бурдбаха (младшего) с моим дополнением, изложенным выше, и особенной важности осуществляемого мною опыта придания полной необозримости письменам посредством метода выгрызания.
Природа ратлоков инертна, но среди них попадаются - и во все большем числе - экземпляры, опасные именно чрезмерным развитием памяти.
Наблюдение.
19+-17'24" южной широты. 80+-10'24" восточной долготы. Ощутив сильный толчок и опасаясь кораблекрушения, выгрызся наружу. Все спокойно. На поверхности моря многочисленные белые плавучие предметы обширных размеров и с заостренной вершиной, состоящие, очевидно, из морской воды.
Для предупреждения простуды удалился внутрь резиденции.
Мнение.
Персонажи исторические делятся на два разряда:
1) включенные в справочники, руководства, энциклопедии, словари и списки, и
2) не включенные по разным причинам.
Персонажи второго разряда, к которым отношусь и я, обязаны развить свойство время от времени рассматривать себя со стороны. Только таким образом открывается возможность оценить свое значение в должных масштабах. Пример: глядя на себя изнутри, пирамида Хеопса узрела бы камень и мрак. А со стороны, по свидетельствам очевидцев, она представляет зрелище внушительное.
Прочтя вполголоса эти строки, академик Рысаков воскликнул; "Жук-параноик с манией величия!" "Не торопитесь с выводами", - отозвался профессор Кущеев.
Данные.
Порт N.
По возвращении в порт приписки он (тут снова "икс" говорит о себе в третьем лице. - П. С.), когда команда сошла на берег и все успокоилось, выгрызся и сквозь нездоровый густой туман, свойственный данной местности, увидал фрейлейн Пицци. Она одиноко стояла на пирсе и не спускала полных слез глаз с палубы, несомненно, тоскуя по н е м у и, в силу своей южнобаварской распущенной чувствительности, нетерпеливо ожидая свидания с ним. Однако, ощутив нездоровый здешний климат, действие которого сказывалось и при выдвижении наружу одной головы, он счел непоказанным подвергаться простуде и удалился внутрь резиденции.
Этим отрывком сводка заканчивается. Возвращаюсь к прерванному повествованию.
- Начну свое выступление демонстрацией диапозитивов, любезно изготовленных в фотолаборатории отдела Якова Борисовича Адамского, которому приношу глубокую благодарность.
Кущеев говорил монотонным голосом, не чувствовалось и следа воодушевления, проявленного им в начале совещания.
Адамский подошел к пульту. Помещение погрузилось в темноту, как в тот памятный первый день, когда по экрану рассыпались звездообразные каскады искр, а все мы были полны предчувствием тайны.
Не знаю, что переживали другие, но мне не давала покоя одна мысль:
"Как можно душевно постареть за недолгий, в сущности, срок".
Темноту пересек световой конус, наполненный мечущимися пылинками. На выпуклом экране четко возникли две строки изображений: уже знакомые нам чередующиеся фигурки жука и человека.
- Lyctidae - представитель семейства древогрызов подотряда жуков разноядных - Polyphoga, - раздался в темноте голос Мудрова.
- Весьма своевременная справка, Александр Михайлович, - поблагодарил Кущеев. - Позволю себе напомнить, что автор рукописи пишет о себе: "занял на фрегате вакансию Lyctidae ". Но я бы попросил сконцентрировать внимание на другом: сходстве двух строк - верхней и нижней.
- Кажется, что фигурки изображены одной рукой, - задумчиво сказал Рысаков.
- Одной рукой, Олег Модестович? - Кущеев еле заметно повысил голос, но сразу же сдержал себя. - Это общее мнение? Тогда замечу, что верхняя строка фотокопия фрагмента изучаемой нами рукописи, с увеличением в сто пятьдесят раз, а нижняя - воспроизводит иероглифы так называемой "Большой каменной таблицы" Лашенхорского раскопа.
... Экран погас. Шторы на стеклянной стене раздвинулись. Стало снова светло.
- Если первая строка, - продолжал Кущеев, - написана, или, вернее, выгрызена, по данным Александра Михайловича, несколько десятилетий назад, то строка нижняя высечена на камне шесть тысячелетий до нашей эры. Оба этих памятника письменности - двойники, разделенные восемью тысячелетиями.