— А капитан?
— До такого еще не дошло, чтобы подобные дамы своими излияниями хотя бы немного растопили лед. Вежливость — и ничего более. И не принимал приглашений.
— Приглашений?
— Да, сэр. Она говорила, считайте, что вы и не сдаете дом, и в любое время заглядывайте. Так она и сказала — заглядывайте. А будешь тут заглядывать, когда живешь в шести милях!
— Она, кажется, была не прочь почаще видеться с капитаном?
Нарракот заинтересовался. Не связана ли с этим аренда дома? Не предлог ли это просто, чтобы познакомиться с капитаном Тревильяном? Не уловка ли, в самом деле? Она могла рассчитывать, что он переселится в один из маленьких бунгало, например к майору Барнэби.
Ответ Эванса мало что разъяснил ему.
— Очень уж она, говорят, гостеприимная леди. Каждый день у нее кто-нибудь то на обеде, то на ужине.
Нарракот кивнул. Больше тут ничего не добиться. Надо как можно скорее побеседовать с миссис Уиллет. Выяснить все о ее неожиданном приезде.
— Ну вот, Поллак, теперь наверх, — сказал он, и, оставив Эванса в столовой, они пошли на второй этаж.
— Думаете, все в порядке? — шепотом спросил сержант и мотнул головой через плечо в сторону закрытой двери в столовую.
— Кажется, так, — сказал инспектор, — Но кто знает. Он не дурак, этот парень, кто угодно, только не дурак.
— Да, видать, смышленый малый.
— То, что он говорит, — продолжал инспектор, — похоже на правду. Все четко, не крутит. И тем не менее кто знает…
С этими словами, столь соответствующими его осторожному и подозрительному складу характера, инспектор приступил к осмотру верхнего этажа.
Три спальни и ванная. Две спальни — явно необитаемые, ими, очевидно, не пользовались несколько недель. Третья — спальня капитана Тревильяна — в полном строгом порядке. Инспектор походил по ней, открывая ящики и шкаф. Все находилось на своих местах. Это была комната аккуратного до фанатизма человека. Закончив осмотр, Нарракот заглянул в примыкавшую ванную комнату. И тут все было на месте. Он бросил последний взгляд на аккуратно разобранную кровать с приготовленной, сложенной пижамой.
— И здесь ничего, — сказал он, покачав головой.
— Да, все как будто в полном порядке.
— В кабинете, в столе, есть бумаги. Лучше займитесь ими, Поллак. А Эванса мы отпустим. Я могу потом зайти к нему домой.
— Хорошо, сэр.
— Тело можно убрать. Между прочим, надо будет повидаться с Уорреном. Он ведь живет тут неподалеку?
— Да, сэр.
— В направлении «Трех корон» или в другую сторону?
— В другую сторону.
— Тогда я сначала зайду в гостиницу. Ну давай, сержант.
Поллак отправился в столовую отпустить Эванса. Инспектор вышел через парадную дверь и быстро зашагал к «Трем коронам».
Глава 6
В «Трех коронах»
Инспектору Нарракоту удалось увидеть майора Барнэби не раньше, чем он завершил длительную беседу с миссис Беллинг, полноправной владелицей гостиницы. Миссис Беллинг была толста и впечатлительна, к тому же весьма многословна: не оставалось ничего другого, как терпеливо слушать ее, пока не будет исчерпана тема.
— И в такой-то вечер, — говорила она. — Кто бы мог подумать!.. Бедный, милый джентльмен. И все эти грязные бродяги. Сколько раз я говорила и еще раз повторяю: терпеть не могу этих грязных бродяг. А кто их любит? У капитана даже собаки не было, чтобы защитила его. Не выносил собак, бродяги тоже не выносят. А впрочем, никогда не знаешь, что делается у тебя под носом.
— Да, мистер Нарракот, — продолжала она, отвечая на его вопрос, — майор сейчас завтракает. Вы найдете его в столовой. И что за ночь он провел, без пижамы и прочего… Даже и представить себе не могу. Говорит, все равно, мол, ему… Такой расстроенный, странный… Да и не мудрено, ведь лучшего друга убили, очень уж приятные джентльмены они оба; правда, считают, что капитан денежки сильно любил. Ну и ну, всегда думала, что в Ситтафорде, в глуши, страшновато жить, и вот вам — ухлопали капитана в самом Экземптоне. В жизни случаются такие вещи, каких и не ждешь совсем, правда, мистер Нарракот?
Инспектор сказал, что несомненно так оно и есть, потом спросил:
— Кто у вас вчера останавливался, миссис Беллинг? Были приезжие?
— Сейчас, дайте сообразить. Мистер Морсби и мистер Джоунз — это коммерсанты — и еще молодой джентльмен из Лондона. Больше никого. Да в это время года больше и не бывает. Зимой здесь очень спокойно. Да, был еще один молодой джентльмен, приехал последним поездом. Я его назвала «носатый молодой человек». Он еще не поднимался.
— Последним поездом? — переспросил Нарракот. — Тем, что прибывает в десять часов? Не думаю, что нам стоит из-за него волноваться. А вот по поводу другого, что из Лондона? Вам он знаком?
— В жизни не видела. Но уж не коммерсант, нет, пожалуй, благороднее. Не припомню сейчас его имени, но можно посмотреть в книге записей. Сегодня утром уехал первым поездом в Эксетер, и все. В шесть десять. Очень интересно. Хотелось бы знать, что ему здесь понадобилось?
— И он ничего не говорил о своих делах?
— Ни слова.
— А из дому он выходил?
— Приехал в обед, ушел около половины пятого, а вернулся примерно в двадцать минут седьмого.
— И куда же он выходил?
— Ни малейшего представления, сэр. Может быть, просто прогуляться. Это было еще до того, как пошел снег, но день для прогулок все равно был не слишком приятный.
— В четыре тридцать ушел и в шесть двадцать вернулся… — задумчиво произнес инспектор. — Довольно странно. Он не упоминал капитана Тревильяна?
Миссис Беллинг решительно покачала головой.
— Нет, мистер Нарракот, никого он не упоминал. Было ему, видно, только до себя. Ничего молодой человек, приятной наружности, но какой-то, можно сказать, озабоченный.
Инспектор кивнул и отправился познакомиться с книгой записей.
— Джеймс Пирсон, Лондон, — сказал он. — Это нам ничего не говорит. Придется навести справки о мистере Джеймсе Пирсоне.
Инспектор двинулся в столовую в поисках майора Барнэби.
Майор был там один. Он пил смахивающий на бурду кофе, перед ним была развернута «Тайме».
— Майор Барнэби?
— Это я.
— Инспектор Нарракот из Эксетера.
— Доброе утро, инспектор. Что-нибудь новенькое?
— Да, сэр. Полагаю, есть кое-что. Даже могу сказать об этом с уверенностью.
— Рад слышать, — сухо отозвался майор, нисколько ему не веря.
— Так вот, есть тут некоторые обстоятельства, о которых мне нужна информация, — сказал инспектор. — Надеюсь получить ее от вас.
— Чем смогу, помогу, — сказал Барнэби.
— Как по-вашему, были у капитана Тревильяна враги?
— Ни единого в мире, — не задумываясь, ответил Барнэби.
— А этот человек, Эванс, вы считаете, он заслуживает доверия?
— Полагаю, да. Тревильян, я знаю, доверял ему.
— Не возникло ли между ними неприязни из-за его женитьбы?
— Неприязни? Нет. Тревильян был раздосадован: он не любил менять привычки. Старый холостяк, понимаете.
— Кстати о холостяках. Капитан Тревильян не был женат, вы не знаете, он не оставил завещания? И если да, как вы думаете, кто унаследует его имущество?
— Тревильян сделал завещание, — не замедлил ответить Барнэби.
— Вот как.., вам это известно?
— Да. Он назначил меня душеприказчиком. Так и сказал.
— А как он распорядился деньгами?
— Этого я не знаю.
— По-видимому, он был хорошо обеспечен?
— Тревильян был богатым человеком, — подтвердил Барнэби. — Я бы сказал, он был обеспечен гораздо лучше, чем это можно предположить.
— У него есть родственники?
— Есть сестра, племянники, племянницы. Я никогда не видел никого из них, но, по-моему, в ссоре они не были.