Дорогой сэр.
В понедельник, 21 июля, мы получили запечатанный конверт. К нему прилагалось распоряжение отправить его лично вам в субботу, 26 июля. Надеемся, что вы не будете иметь никаких претензий, поскольку мы выполнили свои обязательства.
Искренне ваш...
Морс передал записку Льюису:
— Ну, что вы на это скажете?
— Какая-то ерунда, сэр. Почему нельзя было послать письмо прямо вам?
— Откуда мне знать? — ответил Морс. — Будем надеяться, что оно битком набито пятифунтовыми бумажками.
— А вы не хотите его вскрыть?
— Интересно, — произнес Морс, словно бы и не слыша слов Льюиса. — Если это письмо пришло в банк в понедельник, 21-го, то оно было написано, скорее всего, в воскресенье, 20-го, а Макс говорил, что ЭТО наиболее вероятный день, когда труп мог быть сброшен в канал.
— По это письмо вряд ли имеет какое-то отношение к нашему делу.
— Ну, это мы очень скоро узнаем. — Морс вскрыл конверт и начал читать. Когда он прочитал первые строки этого отпечатанного на машинке текста, у него непроизвольно вырвалось восклицание: «Бог ты мой!» — но дальше он уже до самого конца не произнес ни звука. Казалось, он был целиком и полностью поглощен содержанием письма, напоминая чем-то любителя порнографии в секс-шопе.
Когда он дочитал до конца это длинное письмо, на его лице появилось то отвратительное самодовольное выражение, которое часто появляется на лицах людей, чьи утверждения вначале подвергались сомнению, а потом полностью подтвердились.
Льюис взял у него письмо и тут же посмотрел на последнюю страницу.
— Подписи нет, сэр.
— Вы прочтите, прочтите его, Льюис, — сказал Морс вежливо.
Сам же он взял трубку и начал набирать номер банка.
— Управляющею, пожалуйста.
— В данный момент он очень занят. Вы не могли бы...
— Послушайте, молодой человек, с вами говорит начальник полиции из Оксфордшира. Пожалуйста, передайте ему, чтобы он взял трубку.
Льюис к этому времени уже прочитал первую страницу письма.
— Чем могу быть полезен? — послышался в трубке голос управляющего.
— Мне нужно знать, является ли доктор Брауни-Смит из Лонсдейл-колледжа вашим клиентом?
— Да, является.
— Сегодня мы получили от вас письмо, сэр, и мой долг спросить вас: доктор Брауни-Смит сам обратился к вам с просьбой отравить его нам или это сделал кто-то другой?
— Ах да, это письмо! Я надеюсь, почта не заставила вас ждать слишком долго?
— Вы не ответили на мой вопрос, сэр.
— Да, не ответил. Боюсь, что я и не смогу на него ответить.
— Я думаю, сэр, вам придется на него ответить, потому что речь идет об убийстве.
— Об убийстве? Но вы, конечно, не станете утверждать, что речь идет об убийстве доктора Брауни-Смита?
— Нет, этого я не говорил.
— А кто же, собственно говоря, убит?
Морс колебался, не зная, как ответить на этот вопрос. Наконец он произнес:
— Этого я не могу вам сказать, по крайней мере, сейчас. Расследование только что начато, и мы рассчитываем на помощь и участие всех людей, которым хоть что-нибудь известно, таких людей, как вы, сэр.
Управляющий тоже долго колебался:
— Видите ли, вопрос не совсем простой, потому что эта информация затрагивает проблему конфиденциальности в работе нашего банка.
Слова Морса, сказанные им в ответ, прозвучали на удивление мягко и примиряюще:
— Я понимаю вас, сэр. Давайте тогда лучше оставим это на какое-то время. Но в том случае, если мы не сможем обойтись в нашем расследовании без этой информации, тогда нам, разумеется, придется прийти и задать вам ряд вопросов.
— Да, я понимаю. Но сначала я должен обсудить это с юристами банка.
— С вашей стороны это очень разумное решение, сэр. Благодарю нас за содействие.
Льюис, который с чувством возрастающего изумления дочитывал письмо и одновременно слушал этот странный телефонный разговор, поднял глаза и увидел, что Морс безмятежно улыбается, глядя на него и дожидаясь, когда он закончит.
Когда Льюис дочитал письмо, Морс не дал ему даже рта раскрыть, а попросил его сделать еще один звонок в банк, сказать, что звонит главный инспектор Морс, и выяснить, есть ли у них в картотеке еще один клиент, господин Джордж Вэстерби из Лонсдейла.
Ответ был коротким и недвусмысленным: да, такой клиент у них есть.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Мы приводим точную копию длинного письма, которое попала в руки главного инспектора Морса и сержанта Льюиса в понедельник утром, 28 июля, и в котором не было ни приветствия, ни подписи.
Может быть, я не напрасно тешу себя надеждой, что вы провели необходимое расследование? Собственно говоря, для того, чтобы шаг за шагом проследить всю последовательность событий, как они происходили в действительности, не нужно даже обладать таким могучим интеллектом, как ваш. Как я понимаю, мой костюм оказался у вас в руках. Это, вероятно, заставило вашего помощника отправиться в Лонсдейл и заняться моим, согласитесь, довольно скромным гардеробом, где, как я думаю, у него не было никаких неожиданностей, поскольку все размеры точно совпали с образцом, снятым с трупа. Но, справедливости ради, нужно все же подчеркнуть, что тело было не мое. Я сделал все возможное, хотя, должно быть, и по дилетантски, чтобы заставить вас думать, что это мое тело. Кроме того, мне было совершенно ясно, что вы быстро восстановите достаточно связный текст письма, оторванную половину которого я оставил в заднем кармане брюк. Конечно, по вполне понятным причинам вы могли заподозрить, что труп был мой, но, скорее всего, вы недолго пребывали в этом заблуждении, если я правильно понимаю ход ваших рассуждений.