— Давай останемся на тропе, но побежим быстро-быстро, — предложила Сабрина.
Дафна сморщилась, как будто надкусила прокисший огурец.
— Ты хочешь остаться на открытом месте?
— И очень быстро бежать, — повторила Сабрина.
— А если ты ошибаешься? — спросила Дафна.
— Тогда бабушке Рельде придется еще раз будить нас завтра утром, — ответила Сабрина. — Я думаю, стоит попробовать.
Дафна выглянула из-за ствола дерева, затем повернулась к Сабрине.
— Я не знаю и…
Но Сабрина не оставила ей времени на размышления. Схватив сестру за руку, она потащила ее за собой вниз по тропинке, которая петляла меж колючих кустов. Обледеневшие шипы так и норовили вцепиться в лицо и руки девочек, а под ногами, словно осколки разбитого стекла, хрустел лед. Им пришлось не просто «очень быстро бежать» — надо было соблюдать осторожность и внимательно глядеть под ноги. Но, вероятно, Сабрина оказалась права: на всем пути они не встретили больше ни одной мины. Неужели им удалось провести самого короля пакостников?
Вскоре девочки добрались до огромной, словно автомобиль, глыбы льда. Остановившись, чтобы перевести дыхание, они прижались спинами к ее прохладной поверхности. Сабрина воспользовалась случаем, чтобы убедиться, что деревянный меч всё еще у нее в кармане.
— Думаю, у нас всё получилось, — сказала Дафна, выглядывая из-за ледяной глыбы. — Ты ошенно умненно.
— Ошенно умненно?
— Это новые слова, — сказала Дафна. — Означают, что ты очень умная.
— А на каком языке?
— На дафнийском, — не терпящим возражений тоном проговорила малышка.
Сестра Сабрины то и дело изобретала какие-нибудь новые слова или поговорки. Никто не имел ни малейшего понятия, откуда она их брала, но по крайней мере раз в неделю Дафна обязательно приносила что-нибудь новенькое.
— Ты действительно здорово соображаешь в этих «кошках-мышках». Мне бы так, — продолжила девочка.
— А ты действительно здорово соображаешь во всем, что касается волшебства. Мне бы так владеть волшебной палочкой, — уныло ответила Сабрина. — Думаю, я буду делать то, что делаю хорошо я, а ты то, что хорошо делаешь ты.
— И вместе мы обалденная команда, — закончила Дафна, обнимая сестру.
— Ага, — согласилась Сабрина.
— Ах, какой трогательный момент, самый сладостный момент в моей жизни! — раздался откуда-то сверху хорошо знакомый голос, за которым последовало издевательское хихиканье. — О, я сейчас расплачусь…
— Па-а-ак… — уныло протянула Дафна. Сабрина задрала голову, чтобы лучше видеть противного мальчишку. Он стоял на верхушке ледяной глыбы в своей старой, заляпанной чем-то зеленой толстовке с капюшоном и джинсах, покрытых грязью, пятнами от еды и бог весть от чего еще. У него была лохматая голова и пронзительные голубые глаза, губы кривились в издевательской хитрой ухмылке. Его прозрачные крылья с розовыми прожилками трепетали за спиной. В руках Пак держал странный предмет размером с кокос, который очень смахивал на гранату. Еще полдюжины таких штук висели у него на груди.
— А что это у тебя в руках? — с подозрением спросила Сабрина.
— Мое последнее изобретение. Я назвал его «граната-липучка». Разрешите продемонстрировать? — предложил Пак. — Всё, что от вас требуется, — выдернуть чеку, досчитать до трех и бросить ее. Бедный болван, оказавшийся на пути гранаты, тут же будет обрызган всяким отвратительным мусором. Конкретно эта липучка наполнена ошметками шерсти и перцем чили. Увы, придется очень много времени провести в душе, чтобы смыть с себя всё это. Вероятно, даже придется сжечь одежду. Так на чем это я остановился? Ах, да! Раз…
Сабрина сжала кулаки и погрозила Паку:
— Если ты бросишь в нас свою гранату, это будет самой большой ошибкой всей твоей никчемной жизни, колдовская морда!
— Два… — невозмутимо продолжал Пак, не обращая на нее ни малейшего внимания.
Сабрина поняла, что дело близится к неминуемой развязке и «последнее изобретение» вот-вот полетит ей в голову. С неимоверной скоростью, которой она даже сама не ожидала от себя, Сабрина выхватила из кармана пальто свой маленький меч и что было сил стукнула Пака по руке. Тот вскрикнул и выронил гранату. Липучка, ударившись о землю, покатилась по направлению к дереву. Взорвавшись, она забрызгала всё вокруг противной липкой коричнево-желтой слизью. Морозный воздух тут же наполнился резко ударившим в нос тошнотворным запахом. Сабрину чуть не вырвало. Какое-то время она не могла вымолвить ни слова.