А что, если жуки занимаются размножением не каждый год? Первый год питаются, набираются сил. Потом спят все сухое лето, осень и зиму и только на следующий год принимаются за семейные заботы. При двухгодичном цикле развития должно быть и два потока. То есть в этом году прошлогодникам полагается рыть норки с большими шарами, рожденным же в этом году — с малыми. По каким-то причинам прошлогодний поток малочисленный. Такое у насекомых бывает часто. К примеру, личинки мраморного хруща развиваются в почве четыре года. Допустим, из личинок, родившихся в 2000 году, выйдут жуки в 2004 году, а родившиеся в 2001 году — в 2005 году. И так до бесконечности. Но обычно один из потоков бывает в силу сложившихся обстоятельств более многочисленным по сравнению с другими. Такие года энтомологи называют лётными. Конечно, могут и все потоки оказаться примерно одинаковыми по численности или только два или три из них.
И все же опять господин случай преподносит мне одну единственную находку. Возле большой кучки земли, выброшенной наверх, я вижу открытый и выглаженный жуками ход. Строители видимо начали трудиться в конце ночи и еще не успели замуроваться. Этот ход привходит в большую камеру, набитую навозом. В начале камеры сидит самец, будто охраняющий свое достояние. В самом же низу, там, где полагается быть продолжение хода в нижнюю камеру, расположилась самка. Ее покровы сильно стерты. Она, конечно, живет второй год. Неужели эти двое представляют собою второй и почему-то малочисленный поток?..
Вопросы, вопросы и вопросы! Когда они закончатся, и когда я найду на них ответы!
Замаялся с раскопкой жуков-навозников, не заметил, как солнце склонилось к горизонту, и пришла пора искать укромное место для ночлега. И тогда вспоминаю, что у нас осталось воды всего литра два, не хватит ее ни на ужин, ни на завтрак. Придется ехать за нею, благо до реки не более пяти километров.
Уровень воды в реке сильно упал. Мимо нас проходит небольшой табун лошадей. Животные направились на ночь в пески на пастбище. И тогда приходит в голову счастливая мысль: зачем ходить за лошадьми ночью, чтобы подглядеть жучиные баталии на навозных кучах. Не проще ли воспользоваться большим полиэтиленовым пакетом и набрать в него порцию продукта, столь обожаемого копрами.
Мы запоздали с устройством бивака и ужинаем в сумерках. Возле нас, с громким гудением, пролетает священный копр. Он описывает несколько кругов над машиной. Неужели зачуял навоз? Вот это обоняние! Посмотрим, как он ему понравится. Вытаскиваю полиэтиленовый пакет из машины и кладу его на землю. Жук снизился, приземлился, медленно ползает возле мешка, его пластинчатые усики трепещут. Нет, ему не нравится находка, слишком она необычна и жук улетает. Тогда в двадцати метрах от бивака я сооружаю кучу из навоза. Легкий ветер относит от нее запах в сторону от нас.
Сегодня мы умышленно не торопимся спать. В разговорах и бивачных хлопотах незаметно пролетает время. Совсем стемнело. Пора забираться в палатки. Нет, не будет сегодня копров, не слышно гудения их крыльев.
Прежде чем лечь спать, подхожу к куче навоза, зажигаю спичку и вижу необычное зрелище. Весь навоз покрыт жуками скарабеями, он кишит ими. Их здесь собралось не менее сотни. Все жуки работают в величайшей спешке. Многие уже катят навозные шары в разные стороны. Я поражен. Никогда не думал, что священные копры работают ночью.
Впрочем, как будто известно, что они переходят на сумеречную деятельность, когда в пустыне начинает царить жара. Какая же сейчас жара, когда я зябну в кожаной тужурке, а термометр показывает всего лишь четырнадцать градусов.
Через час на куче никого нет, хотя часть навоза еще цела. Действительно, как будто копры сумеречные.
Утром спешу к тому, что осталось от моего подарка. Вокруг остатков навоза всюду виднеются свежие холмики земли, и под каждым из них в норке восседает, занятый пиршеством, священный скарабей. Пытаюсь подсчитать число кучек, но сбиваюсь. Тогда, учитывая каждую кучку земли, кладу на нее кусочек бумаги. Оказывается, возле нашего бивака счастливо поужинали сто два скарабея. Многие жуки, не утруждая себя, зарылись вблизи находки, но некоторые уединились от нее до сорока метров. Почему-то большинство жуков покатило шары в горку в сторону от бивака. Никто из старательных землекопов не устроился рядом или близко друг от друга, все холмики земли распределены на почтительном расстоянии. Неужели жуки так хорошо чувствуют своих собратьев, даже закопавшихся в землю?