На горизонте показалась темно-серая, почти черная полоса, отороченная сверху серыми косматыми тучами. Она быстро росла, надвигалась. Это был какой-то хаос черно-синих, бугристых с седыми клочьями громад. Вскоре мы въехали в густую темноту, будто оказались в пещере. Поднявшийся ветер погнал навстречу тучи пыли. Затем в окна машины ударили крупные капли дождя и через минуту все закрылось потоками воды, ринувшихся на землю с неба. Сухая пустыня стала неузнаваемой. По склонам холмов понеслись ручьи, по ранее сухим ложбинам потекли бурные и грязные потоки, низины между холмами стали превращаться в озера. Вскоре наш путь пересек большой мутный поток. Ехать дольше было бессмысленно. Пришлось стать прямо на дороге. Свернуть с нее в сторону было невозможно. Ранее твердая и покрытая с поверхности споем щебня пустыня, стала топкой как болото. Через час дождь затих, чуть посветлело небо. Но бурный поток по-прежнему стремительно мчался куда-то в сторону озера.
И тогда я подумал, что хорошо было бы собрать случайно уцелевших поденочек или хотя бы их шкурки. Выглянул из машины. Кузов ее сиял чистотой. Ни поденочек, ни линочных шкурок на нем уже не было. Все смыл ливень.
Пустыня высохла, совсем серой стала, и только у реки Или зеленеет узенькая полоска колючего чингиля да барбариса. И среди них виднеется небольшая группка пастушьей сумки.
Не знаю, богат ли этот цветок нектаром: запаха от него нет. Но на растениях крутится масса насекомых. И неудивительно. Куда им, бедняжкам, деваться, если более ничего не осталось.
Надоело валяться в тени машины, пережидая жару. Я тоже рад цветкам, на них может быть найдется кое-что пофотографировать. Хожу, присматриваюсь, целюсь аппаратом. И замечаю: посетители цветков разбились на группы, каждый ее член держится вблизи себе подобных. Собрались вместе клопы украшенные, все на одном стебельке устроились. Яркая окраска клопов — вывеска, мол, мы несъедобны, невкусны, ядовиты. Но как все относительно! Клопа-красавца изловил голодный ктырь, уселся с добычей на веточку, высасывает бедного еще живого. То ли вкус у хищника непривередливый, то ли так голоден, что и клопом не прочь поживиться.
Красные с черными пятнами жуки нарывники четырехточечные облюбовали тоже себе местечко. Но большие жуки-нарывники Фролова не желают присоединяться к компании своих мелких собратьев. Грузные и медлительные они пролетают куда-то мимо. Но куда? Кругом сухо, ничего не растет. Но я ошибся, вскоре их вижу на нераскрытых бутонах цикория. Видимо эта еда им больше подходит. Аппетит у нарывников отменный, а еда их — лепестки цветов.
Дружной стайкой собрались бабочки-сатиры. Запускают хоботок в крошечные цветы, что-то там находят, сосут. Но сфотографировать их очень трудно. Сядет бабочка на цветок и сразу так поворачивается, чтобы солнце не освещало крылья, не грело. Жара царит немалая, в тени тридцать шесть градусов. Мои невежливые преследования с фотоаппаратом этих грациозных созданий не проходят даром. Бабочки одна за другой перелетают на другую группу цветов и устраиваются там стайкой. Так я их и перегоняю с места на место.
И клопы, и нарывники, и бабочки — все держаться вместе, «рыбак рыбака видит издалека».
Впрочем, есть и независимые одиночки. Прилетают осы-сколии. Черные, на брюхе желтые пятна, крылья как вороненые, отливают синевой. Они очень заняты, торопятся, друг на друга — никакого внимания. Еще появится озабоченная пчелка и вскоре исчезнет. Для пчел сейчас тяжелая пора. Где искать пыльцу, да сладкий нектар?
Надоело мне крутиться возле крошечных цветков. Завел машину, поехал дальше по берегу. Может быть, что-либо попадется более интересное. Вот у самой реки тарахтит моторчик, качает воду, а против него на высоком берегу располагается бахча. Старик огородник выкорчевал чингиль и татарник, повыбрасывал корни, вскопал почву, провел оросительные борозды, поставил походный домик, гонит воду моторчиком, трудится, ждет урожая.
Уже появились дружные всходы арбузов. Стелющиеся плети с ажурными листьями стали покрывать горячую землю пустыни и кое-где на них засверкали звездочками желтые цветочки. Кто же будет опылять арбузы? Их урожай сильно зависит от пчел. Я спрашиваю об этом старика.
— Какие тут пчелы. Нет никаких пчел. И не надо бахчам пчел. Ветром они опыляются! — отвечает старик.
Тогда я объясняю ему, что арбузы, дыни, огурцы все опыляются насекомыми и главным образом пчелами и от их деятельности зависит урожай.