Спутником Джинджи в этот вечер был до робости застенчивый и тихий молодой человек по имени Сэнди. За весь вечер он не обменялся с Джинджи и парой слов. Улучив момент, Люкс озорными огоньками в глазах сообщил Нине, что Сэнди – одна из самых ярких и спорных фигур в рок-музыке и больше всего известен своими песнями о сексе, которые без конца запрещают.
– Не может быть, – сказала Нина.
– Еще как может, – сказал Люк. – У его альбома «Подогрей меня» на этой неделе первое место в рейтинге рока.
– Ты, наверное, шутишь. – Она исподтишка взглянула на Сэнди, помогавшего Джинджи надеть пальто со множеством рукавов. Покрой пальто, напоминавший по форме осьминога, был настолько сложным, что Джинджи никак не могла сообразить, куда всунуть руки.
– А с кем-нибудь, кроме Джинджи, Сэнди разговаривает?
– Нечасто.
– Такой застенчивый?
– Его образ на сцене не более чем образ. Как артист он кумир миллионов, а в жизни слишком робок, чтобы назначить свидание женщине. Поэтому Джинджи таскает его всюду за собой.
– Значит, они не…
– Нет. Джинджи ему как нянька. Он к ней очень привязан.
– Я его могу понять. Ее трудно не любить. Но почему она не поможет ему повзрослеть?
– Она это и делает. – Люк грустно усмехнулся и покачал головой. – Я думаю, что он сейчас слегка растерялся. Это крутой бизнес. Наверное, если бы мне было девятнадцать и я за шесть месяцев из никому не известного певца превратился в звезду, то тоже бы пришел в растерянность.
Нина взяла Люка за руку, и они вышли на улицу ловить такси и ждать, пока Джинджи разберется с рукавами.
– Люк, а в шоу-бизнесе есть нормальные люди? – спросила Нина неуверенно.
– Есть. Я.
– Гм!
Люк усмехнулся:
– Ты хочешь сказать, что я тоже ненормальный?
– Боже упаси!
– Послушай, Нина, можно подумать, что в опере нет эксцентричных, немного сдвинутых, а то и просто чокнутых.
– Там это… не так.
Она замолчала, глядя на двух выходящих из ресторана рок-звезд. Один изумил ее своей застенчивостью, вторая нарядилась в осьминога.
– Да, я понимаю, что ты хочешь сказать, – сухо ответил Люк, – но согласись, что это забавно.
– Есть свои минусы и плюсы.
– Ты, безусловно, один из плюсов, – прошептал Люк и поцеловал ее.
Минут пять они помогали Джинджи влезть в такси и наконец преуспели в этом.
Компания застала вечер в полном разгаре. Огромный зал для приемов был до отказа набит знаменитостями.
Из дорогой аппаратуры вовсю гремела рок-музыка.
Нина с любопытством осмотрелась: все веселились напропалую, танцевали, ели, пили, флиртовали. Зал был украшен различными кубками, наградами музыкантам, плакатами с лицами исполнителей, которых записывала на свои пластинки фирма, дающая прием.
С гигантского плаката Люк взирал в зал с «ленивой сексуальностью». На противоположной стене красовалась Джинджи с закинутыми за голову руками. Больше всего было плакатов с фотографиями Сэнди, запечатлевшими робкого мальчика в столь вызывающе сексуальной позе, что Нина поразилась: такого ей еще не доводилось видеть.
Сэнди смотрел на свой плакат так равнодушно, как будто на нем был не он, что, впрочем, соответствовало действительности.
Джинджи, наоборот, громко жаловалась:
– Ненавижу этот плакат. Они знают, что я его ненавижу. Специально повесили, чтобы меня позлить.
– У Джинджи небольшое недоразумение с фирмой, – пояснил Люк.
– Зачем же вы пришли? – спросила Нина.
– Сэнди нужно было, – просто сказала Джинджи.
Сэнди взял Джинджи под руку, давая понять, что не отцепится от нее весь вечер, а Люк пошел принести всем что-нибудь выпить.
– Что это такое зеленое? – спросила Нина, когда он протянул ей бокал.
– Похоже на мятный ликер, – ответил он. – Они его очень рекомендовали.
Нина отпила глоток и поморщилась.
– Больше похоже на авокадо.
– Я рада, что вы пришли, Нина, – сказала Джинджи. – Я уже знаю, какой у вас знак зодиака и как звали вашего бывшего мужа, но у нас впервые есть возможность поговорить.
– Ты читаешь эту муру! – недоверчиво воскликнул Люк.
Нина поставила на стол бокал со своим экзотическим напитком:
– Извините меня, пойду поищу что-нибудь более прозаическое, минеральной воды, например.
– Я с тобой, – откликнулся Люк.