Старуха в широкой красной юбке, выглядывающей из под короткого вполне современного пуховика, что-то спросила у Яноша. Ни вопрос, ни ответ мне понятны не были.
То, что здесь живут цыгане сомнения не вызывало. Освещение деревни было тусклым, дома бедными, встречающиеся люди одеты с учетом трехсотлетней цыганской моды, или говоря по-русски "из под пятницы суббота" . Цветные длинные юбки. фартуки, яркие платки на головах, смотрелсь очень калоритно.
Я вдруг вспомнила Нонну о которой почти забыла в связи с последними событиями. Интересно ищет она меня? Если да, то здесь ей меня не найти.
Пройдя почти всю улицу, мы подошли к двухэтажному особняку с затейливой многоскатной крышей. Он был как царь среди крестьян, так он выглядел на фоне окружающих его строений. У входа, слева и справа от массивной кованой двери красовались статуи двух львов. Львы были покрыты золотой краской, и блестели в свете ярких диодных фонарей, заливавших участок ярчайшим светом.
Дверь у которой мы остановились, заслуживала изучения, это был явно предмет искусства. Я всегда замечаю такие вещи. Мощную конструкцию двери украшали кованые ветки и листья, они переплетались между собой, а из самой гущи на гостя намеревавшегося войти, упреждающе смотрела оскаленная голова змеи, вот-вот готовая напасть в хищном броске.
Продолжение следует
7 глава
Было ясно, что за такой дверью живет богатый человек. Сильный, пусть не мира сего, но цыганского мирка, царящего в этой деревне.
Янош толкнул дверь, которая, как ни странно, была не заперта.
— Urmați-mă! — он потянул меня за рукав.
Войдя, мы оказались в огромном холле, он занимал почти весь этаж. Широкая лестница с замысловатыми перилами, заканчивающимися уже знакомыми головами змей, располагалось почти по центру помещения. Причудливый изгиб этих перил, выглядел как змеиное тело. Я подумала, что притронувшись к ним, можно ощутить холод скользких чешуек, и меня промурашило.
— Mama Șarpe! — голос Яноша дрожал, да и сам он был взволнован, — Mama Șarpe!— повторил он еще раз, но уже совсем робко.
Откуда - то из-за лестницы появилась женщина. На вид ей было за семьдесят, очень маленького роста и очень полная, она была одета в пышную красную юбку и зеленый жакет материалом напоминавшие индийское сари. По краю юбки шла золотая кайма, да и вообще вся женщина блестела. На груди красовался большой золотой талисман. Я уже видела такие — полумесяц, заканчивающийся перевернутым крестом, он называется Лилит, было странно увидеть его на цыганке. Лилит - демон ночи в еврейской мифологии, это амулет для ведьм. А тут висит на шее у этой старой женщины у всех на виду.
Толстые короткие пальцы усыпали массивные перстни, и даже с платка прикрывавшего волосы свисали какие-то блестящие висюльки. Волосы были длинные, черные, с небольшим количеством седины и очень густые. Платок их декорировал, но не скрывал, и две длинные толстые косы свободного плетения спускались почти до талии. Хотя, где должна находиться талия, можно было лишь предпологать.
Она властно махнула Яношу рукой, и тот с мешком исчез за лестницей, там, откуда пришла цыганка.
Мы стояли друг напротив друга, но старуха ни о чем не спрашивала, просто смотрела на меня и под ее взглядом, мне становилось нехорошо.
Сколько это продолжалось я не могу сказать, может быть пару мгновений, но для меня они показались вечностью. В какой-то момент я почувствовала приступ тошноты, и головокружение. Старуха не пыталась со мной заговорить, не подходила ближе, но ее широко раскрытые глаза, смотрели не мигая, как будто сканировали меня.
Вдруг я заметила, у противоположенной стены еще одного человека. Эта была женщина, находившаяся в тени лестницы, поэтому я сначала не увидела ее. Она выглядела намного моложе первой цыганки. В простом черном длинном платье, которое сидело не плотно по фигуре, но и не скрывало, того, что хозяйка платья очень худенькая и гибкая. Ей можно было дать от 30 до 50. Тень не давала разглядеть лицо, было заметно, только то, что она блондинка, ее распущенные волосы лежали на плечах.
Приглядевшись внимательнее, я почувствовала что-то змеиное в очертаниях ее тела и в посадке головы. Это не было неприятным или отталкивающим, скорее вызывало любопытство.
Поняв, что я ее увидела, она вышла из тени и подошла ближе. Тут же старуха в красном отступила с благоговейным выражением лица.
— Россиянка, — это было сказано на распев по-русски, — Ты тут не должна быть, дорогая, — голос был приятным, немного с хрипотцой.