Эрих фон Дэникен писал в молодости (1966 г.), что при взгляде с воздуха равнина Наска наводила на мысль об аэродроме. Черт возьми! Молодая исследовательница фрау Мария Райхе не сказала ничего другого. Вдобавок вся научная пресса и все научные публикации, которые мне известны — а их немало, — с негодованием заявляют, что я якобы утверждал, будто Наска была «вокзалом» для космических кораблей. Вот пример из недавнего научного обозрения [6]: «В начале 70-х появился некий Эрик фон Дэникен [Эрик через «к»!] и объявил, что речь идет о взлетнопосадочных полосах для космических кораблей. Мнимыми доказательствами ему служат изображения геоглифов, имеющих поразительное сходство с современными взлетными полосами. Он добавил, что знаки таких размеров невозможно создать без помощи летательных аппаратов».
В научной литературе полно подобных неуклюжих уток. Не только потому, что эти умники не читали мою первую книгу, не говоря уже о следующих [7; 8; 9], и переписывают чепуху друг у друга, но еще и потому, что они злонамеренным образом сочиняют высказывания, которые у меня нельзя найти. Как можно мне обижаться на них, если я, со своей стороны, ни одного из этих пишущих о науке журналистов и авторов не воспринимаю всерьез! «Успех — это, пожалуй, последнее, что можно простить человеку» (Трумэн Капоте).
После того как фрау Райхе получила поддержку от перуанских ВВС, министерство просвещения тоже оказало посильную помощь. Позднее присоединились американский Фонд Уэннера — Грена и Немецкое научно-исследовательское общество. В последующие годы небольшие пожертвования внесли и другие организации. Этого было мало для масштабного проекта, но достаточно, чтобы иметь возможность продолжать исследования. Отважная Мария таскала по пустыне двухметровую алюминиевую стремянку, посыпала наземные рисунки толченым мелом и таким образом создавала условия для первых съемок с близкого расстояния.
Рис. 3
Рис. 4
Наконец она начала обмерять фигуры и срисовывать их в точном масштабе.
Вскоре фрау Райхе поняла, что бороздчатые рисунки созданы на местности не по принципу случайности, а всегда планомерно появляются в тех местах, где «пересекаются несколько прямых линий» [4]. Также, к примеру, была только одна обезьяна, только один паук, только один кит, только одна собака, только одна игуана, но более 20 фигур птиц. Древние люди, которые выцарапывали фигуры в грунте, видимо, питали пристрастие к птицам. И еще: на всей плоской поверхности пустыни не было ни одной человеческой фигуры и ни одного человеческого лица, тогда как сразу несколько их было на горных склонах, обращенных к небу под углом, в районе Пальпы вблизи Наска. Речь идет о многочисленных изображениях человеческих голов, из которых исходят лучи, другие головы имеют выступы наподобие антенн и расположены вокруг 29-метровой фигуры, которая правой рукой указывает на небосвод, а левой — на землю.
Или еще такой ребус из прошлого. Примечательны и прямо-таки молят о расшифровке многочисленные геометрические изображения, которые зачастую — но не всегда — связаны с изображениями животных. Вот из сетки взлетно-посадочных полос выходит полуторакилометровая линия, словно проведенная по линейке, чтобы соединиться с почти 60-метровой обезьяной. Под ногами животного находятся семь больших зубцов. На его ногах по три пальца, на одной руке четыре пальца, а на второй — пять (рис. 3). Прямая линия от хвоста обезьяны переходит в геометрический узор, состоящий из 16 расположенных зигзагом линий одинаковой величины. Не высшая ли математика?
Таких задач много, и, возможно, мои рисунки вдохновят фаната от математики заняться поиском решения задачи.
Особенно твердый орешек — изображение «двойного лабиринта». Там из ниоткуда появляются три узких, совершенно прямых, расположенных рядом линии. Каждая входит под прямым углом в «канцелярскую скрепку». Пять таких «канцелярских скрепок» расположены параллельно в ряд, как строй солдат, и своими концами соединены между собой (рис. 4). От последней «канцелярской скрепки» ответвляется узкая линия, которая заканчивается в «двойном лабиринте». Я имею в виду два расположенных рядом лабиринта, имеющих прямоугольную форму, проходимых как снаружи внутрь, так и изнутри наружу. Мало того, если эти линии лабиринтов обвести острым карандашом, то с другой стороны появляются еще шесть «канцелярских скрепок», причем последняя соединена с узкой линией, которая имеет несколько километров в длину и теряется где-то на горизонте. Не будем отвлекаться от рисунка: рядом пять растянутых «канцелярских скрепок», затем два соединенных между собой лабиринта и еще шесть «канцелярских скрепок». Все они соединены между собой. В детстве нам часто приходилось рисовать фигуры, не отрывая карандаша от бумаги. Так же обстоят дела с «двойным лабиринтом» и «канцелярскими скрепками».