— Вы очень ответственны. Это доказывает ваше стремление узнать, что случилось с братом. Так же, скорее всего, вы никогда не прогуливали уроки…
— Каролина, это все интересно, но я… Весь мозг забит с братом. Я почитаю обязательно ваш расчет, но, пожалуй, пойду.
Воронцова кивнула.
— Помните, что вы ни в чем не виноваты. Ни вы, ни ваши родители.
— Если кого и винить, то только его. У мамы нервный срыв был. Полгода адэшки пила. А отец и вовсе решил делать вид, что сына никогда и не было, — горько усмехнулась Маша. — Поэтому лучше будет, если они и дальше будут думать, что он мертв.
— Мария, если Евгений с вами свяжется, мой номер вы знаете. То, что я видела… Нездорово.
— Спасибо, Каролина. Честно, думала, что попаду на сеанс гадалки, как в романах. Ручку там позолотить, да в хрустальный шар плюнуть, — Каролина на этих словах девушки не выдержала и расхохоталась. — А вы мне помогли. Пусть и новость крайне неприятная, но сердце перестало так дико ныть.
— Я очень этому рада.
Маша встала, надела рюкзачок, перевела оплату за сеанс Каролине и, помахав гадалке рукой, вылетела из салона. Воронцова видела, как девушка сдерживает слезы, но знала: с ней все будет хорошо, пока ее брат не объявился. Посмотрела на фотографию, лежавшую на столе и вздрогнула. Нехороший у Евгения взгляд, злой и ядовитый.
— Кофе, — громко произнесла Каро. — Кофе и малиновый зефир. После такой горечи требуется внушительная доза сахара.
***
Капитан Зотов чертыхался. Сигарета тлела в его пальцах, а дым пропитывал куртку.
— Здесь нельзя курить, — попытался пристыдить сотрудник бизнес-центра.
— Да, верно. Не удержался. — Отстраненно пробормотал Петр и, кинув сигарету на пол, потушил его подошвой ботинка.
После разговора с Воронцовой, мужчина надеялся, что женщина оказалась права, и он просто выдумал себе серию убийств. Даже приехав в отделение, поднял снова дела и стал изучать. Спустя два часа пришел к выводу, что гадалка права и произошло стечение обстоятельств. Но не тут-то было. Когда Петру сообщили об очередной смерти бухгалтера, он просто впечатал кулак в стол, свалил все документы на пол и поехал на место происшествия. По дороге позвонил криминалистам и своим операм, у которых обеденный перерыв сорвался так же внезапно, как и начался. И вот сейчас, капитан стоял у тела молодой женщины и недоумевал. За что убивают счетоводов? А в том, что это убийство, мужчину уже никто не разуверит.
— Кэп, есть новости? — К Зотову подошел Леха, или Алексей Данилович Вяземский, старший лейтенант в его опергруппе.
— Где Шевцов, Маргулов и Лисицкая?
— Сейчас будут, — отчитался Вяземский. — Мне вот интересно, что между всеми убитыми общего. Профессия?
— Кто-то недолюбливает бухгалтеров, — усмехнулся Зотов. — Анекдотом попахивает. Только вот записи с камер отсутствуют, недельная выдержка убийцы тоже.
— Пытается замаскировать под несчастный случай, — проговорила Алексей, — но мне кажется, этот умник с нами играет. Первая жертва, якобы наглоталась таблеток. Наверное, чтобы не сдавать отчеты в налоговую…
— Отставить шуточки, — рыкнул Зотов. — Вообще не смешно. Одна самоубийца, у второй инсульт, у третьей… Кстати, Рылов, что по предварительному анализу? — Обратился Зотов к мужчине в возрасте, который сидел на корточках возле убитой и собирал улики.
— Трудно сказать, Петь, — ответил он по-свойски. — Нужно произвести анализы. Время смерти — примерно три часа назад. Собственно, девушка пришла на работу в восемь утра, а в одиннадцать была уже мертва. Остановка сердца или что-то другое сейчас не скажу.
— Коллеги говорят, что Марина была спортивной и активной. Участвовала в беговых марафонах, играла в волейбол и радовалась жизни. У нее есть жених, собака и, как мне сказали, девушка собиралась на следующей неделе в отпуск за границу. Это отметает полностью возможность самоубийства.
— Капитан! Капитан! — Звонки тонкий голос раздался, когда двери лифта расползлись в разные стороны. — Я узнала!
— А вот и Лисицкая, — закатил глаза Вяземский. — Снова со своими бредовыми идеями.
— Ты недооцениваешь Алису, Леш, — проворчал Зотов. — А Мангулова и Шевцова не видать. Вы решили поодиночке на работу приходить. Что это за развязность?
Петр светился недовольством.
Алиса подбежала к капитану и стала часто дышать.
— О! Такая молодая, — пробормотала она, взглянув на жертву. — Сколько ей? Тридцать?
— Двадцать пять, — ответил Вяземский.
— Наш бухгалтерлов разошелся, — хмыкнула Алиса невозмутимо. — Я допросила охрану.