— Может, опять продинамил… — задумчиво произнес я.
Жан молчал, что, по-видимому, выражало полное с этим согласие. Но в тот же момент входная дверь распахнулась, и на пороге возник наш приятель в сопровождении еще одного чернокожего. Мгновенно увидев нас, он что-то сказал своему спутнику и направился к нам.
— Это Моиз, — сказал он, не здороваясь. — Он хороший парень и согласен сопровождать вас.
— Очень приятно, — мы пожали Моизу его маленькую, мозолистую руку и представились. Жан предложил ему присесть рядом с нами, чтобы обговорить все детали трудового договора.
Хороший парень был сравнительно небольшого роста, не выше 1,68 м, худощавый, совершенно лысый и, что вполне естественно, черный как гуталин. На вид ему было лет тридцать, глаза не бегали, как у его приятеля Лорана, а смотрели прямо на собеседника, вдумчиво и серьезно. Вообще, глядя на его худобу, я сильно засомневался в его выносливости, ведь для предстоящего путешествия, каким оно нам представлялось, нужен был человек бывалый, хорошо подготовленный. Однако выбора у нас не было, а Моиза, казалось, столь далекий путь не смущал.
— Ну, я пошел, — тем временем многозначительно напомнил о себе Лоран, однако не тронулся с места.
— Ах, да, — воскликнул Жан, — чуть не забыл. — Он встал и протянул Лорану руку для прощания, одновременно вручив ему честно заработанный гонорар. Наш конголезский «приятель» мгновенно испарился, даже не попрощавшись.
— Итак, — начал Жан, — нам нужно попасть в джунгли, в район Лукуги. Сможете нам помочь? Вы на машине?
— Да, у меня старенькая Тойота, джип. Отправиться можем хоть сейчас.
— Должен сказать, что нам нужно будет проехать через Киквит, — предупредил его Жан. — Есть там одно небольшое дело, а потом сразу двигаем в джунгли.
— Ну что ж, в Киквит, так в Киквит. До него примерно пятьсот километров, при хорошем раскладе часов девять езды. Первая половина дороги до этого города вполне сносна. Если не задерживаться, к ночи будем на месте.
— Тогда не будем терять времени!
Мы быстро рассчитались за номер, договорились о размещении лишних вещей в камере хранения, поскольку намерены были взять с собой только самое необходимое: смену белья, документы и наличные деньги. Все остальное, — дорожные сумки, не нужную пока одежду, кредитные карты мы предпочли оставить в отеле, поскольку уже очень хорошо знали, что такое Конго и научились, что называется, «не щелкать клювом».
В самом начале пути мы завернули в ближайший магазин и затарились водой и продуктами. Вот теперь можно было и отправляться дальше. С Моизом мы договорились о гонораре в триста долларов. За эти деньги он обязался доставить нас в джунгли, а потом отвезти обратно в столицу. Его питание и все дорожные расходы покрывались, естественно, за наш счет. А в общем-то, проводник наш оказался довольно таки неплохим парнем.
Моиз рассказал нам, что женат, имеет троих ребятишек, с работой в Киншасе очень непросто, и он хватается за любую, пусть только подвернется. Сидя за баранкой, он рассказывал о примечательностях дороги, особо отметив, что первые сто пятьдесят километров до Киквита она заасфальтирована и находится в относительно неплохом состоянии, однако, потом начинают появляться в ней колдобины и выбоины, а еще километров через пятьдесят асфальт исчезает вовсе и тянется уже настоящая проселочная дорога, правда, в две колеи. В сезон дождей этот участок дороги малопроходим, но сейчас сухо, поэтому мы должны без проблем добраться до нужного нам города. Наш гид вообще оказался довольно словоохотлив, и всю дорогу болтал, не давая заснуть. Он рассказал нам, что в 1995 году в окрестностях Киквита возник очаг лихорадки Эбола. Это страшная болезнь, сообщил он, и говорят, лекарства от нее еще не изобрели. Интересно, ухмылялся он, какая будет у него цена, когда его изобретут? А где взять эти деньги? А болезнь-то эта, говорят, бросается на человека даже при простом рукопожатии, уж чего-чего, а касаться больного и вообще нельзя, а чуть что люди сгорают в считанные дни. Сначала они содрогаются в лихорадке, исходят жуткой рвотой, а потом, я это точно знаю, начинает разрушаться все внутри, и крови бывает много.
— И откуда ты узнал про такие подробности? — не выдержал Жан.
— Ха, откуда! Иностранные доктора рассказывали. Много их тут было! А вся эта история началась здесь, в деревне Мосанго, что пятьдесят километров от Киквита, — просвещал нас говорливый гид. — А в той деревне как раз проживал мой дед с бабкой, да и вообще было там много родственников. Они все умерли тогда, осталась только моя бабушка. А почему ее не унесла та лихорадка, — известно лишь Богу, но бабуля и по сей ведь день жива, и мне бы хотелось, коль скоро мы будем в этих местах, навестить старушку. Может, пока вы будете улаживать свои дела, я мотнусь к ней?