— Пусть будет так, — согласился я, — но ты только скажи мне, где этот самый Гебауэр? Хотелось бы спросить у него, где он раскопал такое сокровище.
— Ну, откуда мне знать, — удивилась Татьяна, — здесь где-то. Сам знаешь, в квартире всего-то три комнаты. Ну, еще кухня и балкон. Поищи. — И она выпорхнула из детской к своим гостям.
— Девчонки, пойду, поищу его. Вы как, со мной?
— Нет! — в один голос откликнулись уважаемые дамы. — Нам уже хватило гостей. Мы лучше побудем здесь, в тишине.
Я и в самом деле моментально наткнулся на Жана Гебауэра, пребывавшего на кухне. Он задумчиво курил у открытого окна, неторопливо потягивая какой-то коктейль из высокого бокала.
— Оу, Стас! Привет! — растягивая слова на французский манер, приветствовал он меня.
— Бонжур, Жан! Рад тебя видеть! Прошло, наверное, сто лет со дня нашей прошлой встречи! — Мы крепко пожали друг другу руки.
— Да, когда мы виделись в последний раз? А, как раз на дне рождении этой прекрасной женщины, твоей бывшей жены! Надо же, почти год прошел! — Жан мечтательно закатил глаза.
— Ох, Жан, не может быть, чтобы так давно?
Мы оба рассмеялись, и Жан предложил мне сигарету.
— Не курю, — поблагодарил его я. — И тебе не советую.
— Как дела, Стас! Что нового? Как бизнес? Как личная жизнь? — с хитрым прищуром спросил меня француз.
— Все идет своим чередом. Только что вернулся из командировки, ну и отдохнул немного. Ты же знаешь, я люблю совмещать полезное с приятным.
— О, да! Я это знаю. Где был на этот раз? Кого опять покорил своим шармом? — спросил Жан, демонстрируя очаровательный французский прононс.
— Ну… шарм и обаяние это твои спутники. А посетил на сей раз я Кубу и Доминиканскую республику. Вот, вернулся четыре дня назад. Как раз подгадал к Катюшкиному дню рождения.
Он всплеснул руками.
— Прекрасно, Стас! Это великие места с великой историей! Мы обязательно должны обсудить твои впечатления как-нибудь за чашечкой кофе. Наверно, ты хорошо подготовился к поездке и проведенное время в таких замечательных странах наверняка оставило незабываемые эмоции. Непременно нужно встретиться и поговорить об этом!!!
Затронутая тема была для Жана очень близка, и он уже входил в состояние эйфории. Я поспешил его осадить.
— С удовольствием, Жан. Правда, я не такой романтик как ты и, конечно же, не забирался в непроходимые дебри в тех местах, но я с удовольствием обсужу с тобой это путешествие. Кстати, про дебри! — я горел нетерпением задать ему вопрос об интересующем меня предмете. — Жан, где ты взял то чудовище, которое подарил моей дочери?
— Оу, Стас, это совсем не чудовище! Это настоящий Вуду! Ты знаешь, это было такое интересное приключение! Я открыл для себя новую Африку!
Жан мгновенно завелся, оседлав своего любимого конька. Вообще, он был безумно интересным человеком, изъездил, исходил, исколесил, кажется, весь мир. В Россию он приехал еще в конце восьмидесятых и, как сам говорил, «мгновенно влюбился» в нашу страну. У него были несомненные способности к языкам, он легко говорил на немецком, английском и испанском языках, и без особого труда освоил русский. Гебауэр был бизнесменом широкого размаха, мог продать и купить все, что угодно, он был из тех авантюристов, каких мало на этом свете. Куда только не забрасывала его судьба! И отовсюду он привозил диковинные рассказы, больше похожие на сказки. В квартире, а еще совсем недавно это был наш общий с Татьяной дом, уже накопилась обширная коллекция различных сувениров, привезенных им из далеких стран. Это были и загадочные статуэтки, высеченные из цельного камня, и фигурки африканских божков, вырезанные из дерева, подсвечники ручной ковки, плетеные амулеты и даже шаманские маски, увешанные какими-то побрякушками и украшенные перьями. Чего он только не приволок сюда! И всегда, все привезенные им предметы, были окутаны какой-то тайной мистикой и скрытым волшебством. Думаю, что большую часть своих рассказов он выдумывал, но выдумывал так искусно, что, кажется, верил в них и сам, отчего с течением времени никто уже не мог отделить правду от вымысла. А еще, мне кажется, он всегда неровно дышал к моей бывшей жене, но, видимо, интуитивно не чувствуя в ней ответных эмоций, никогда не раскрывал ей желания своего сердца.