Далее на экране замелькали кадры с места происшествия, комната, заставленная стеллажами с книгами, на ее фоне несколько растерянный сотрудник милиции, вынужденный давать комментарии журналистам.
— По имеющейся в предварительной разработке следствия информации можно предположить факт инсценировки ритуального убийства. В то же время на месте трагедии выявлены явные следы кражи, и возможно преступники тем самым хотели пустить следствие по ложному следу. Расследование только началось, и о его продвижении мы будем информировать дополнительно.
После репортажа с места событий на экране вновь возник комментатор, который тут же сообщил о том, что в Европе участились случаи ритуальных убийств, подобных этому, и их расследованиями занимается Европол. Потом перечислялись заслуги и регалии профессора Коломейцева, его бесценный вклад в изучение традиционной культуры народов Африки, что не мало содействовало нашему сближению с этими самыми народами. После заверений о том, что министр внутренних дел лично возьмет расследование данного уголовного дела под свой контроль, сюжет завершился, и замелькал рекламный блок.
Я молча выключил телевизор, и мы с Жаном уставились друг на друга. Первым обрел дар речи я:
— Жан, и что теперь делать?
— Стас, надеюсь, ты понимаешь, кто истинный виновник смерти профессора?
Я упорно не понимал, не хотел понимать, не хотел даже думать об этом. Жан оценил мое состояние и озвучил неправдоподобную мысль вместо меня:
— Кукла… черт!
— Господи, — простонал я, — этого не может быть!
— Может! И это есть! Профессор хотел научить нас, как от нее избавиться… а она… она не дала ему этого сделать…
— Но как такое может быть? Это же не поддаётся осмыслению! Это сумасшествие, чушь, такому никто не поверит. — У меня не находилось ни одного аргумента, при помощи которого можно было бы найти и уцепиться за спасательную соломинку.
— Я тоже не верю в сказки, Стас, но ты посмотри, всё свидетельствует о том, что кукла была сделана сильнейшим, искусным в своем деле колдуном, который наделил её недюжинными способностями и такой же силой. Она словно читает мысли и необъяснимым путем реализует то, что ты озвучиваешь вслух.
— Она не может читать чужие мысли, — с глупым упрямством продолжал я настаивать на своем. — Она же не живая, Жан!
— Боюсь, как бы она не оказалась поживее нас с тобой! Стас, нам придется смириться с данным обстоятельством. Мне кажется, что в глубине души ты уже согласен с этим, голова только отказывается понимать.
— Жан, как же можно согласиться со всем этим бредом? Я же не вчера родился! У меня высшее техническое образование, и, смею тебя уверить, кое в чем разбираюсь, но вот проблемы передачи мыслей на расстоянии, телепатии и шестых чувств меня никогда не волновали. А тут еще кукла!
— И, тем не менее, что есть, то есть. Да и поверь мне, Стас, в области телепатии примитивные туземцы проявляют такие способности, что тебе и не снились! Мы только думаем о том, что мысль, — это феномен, загадка, ломаем головы над тем, каким же образом мы думаем, а примитивные аборигены не заморачивают себя заумными рассуждениями, они просто читают мысли и все тут! Для нас передача мыслей, — это глупость, выдумка недалеких фантастов, возможность спекуляции на человеческом невежестве, а для них это обыденная жизнь. Твоя кукла наделена всеми способностями «лоа».
— Это еще что за чертовщина?
— Лоа, — злой дух. Стас, нам нужно найти друга профессора Коломейцева, если он еще жив… Теперь вся надежда на него.
— Господи, да как же мы будем его искать, если даже не знаем, кто он?
Я посмотрел на Гебауэра и просто физически ощутил, как наваливается на меня чудовищная усталость и безразличие. Я чувствовал себя натуральной животиной, скотиной, которая суетится, куда-то бежит, хочет вырваться на свободу, но вместо этого постоянно натыкается на высоченную, непреодолимую ограду загона. А из загона выхода нет. Впрочем, для скотины выход есть всегда, — на бойню. Пришедшее в голову сравнение моментально отрезвило меня. Ну, уж нет, чертова кукла, если это и так, то мы еще повоюем!
— Жан, надо ехать к сестре Коломейцева. Только она может знать, с кем он тесно общался. Надеюсь, она поможет нам найти его приятеля.
Однако все наши усилия оказались тщетными. Мы метались по городу, наводили справки, искали и ничего не находили. К великому сожалению, сестра Петра Степановича, сразу после того как обнаружила труп и вызвала милицию, попала с гипертоническим кризом в больницу. Мучить больную женщину, пытаясь выведать информацию о друзьях ее брата, нам никто не позволит, да и нельзя было этого делать, поскольку мы легко могли стать причиной еще одной смерти.