— Так мы теперь квиты, мизгирь?
— Да, человек, ты можешь возвращаться.
— Слушай, тебя можно попросить об одолжении? Я, конечно, могу отправиться, но не хочу беспокоить тебя зря своими могучими заклятиями, — набрался наглости витязь. — Ты ж видел, как ненароком все вышло со Стражем, может ты сам вернешь меня туда, откуда я пришел? Во избежание ненужных разрушений! Если, конечно, ты знаешь, откуда я прибыл…
— Я вижу, человек, куда ведут следы твоего заклятия Перемещения, и я помогу тебе вернуться.
Из-под ног витязя взметнулся белесый кокон, одна половинка которого тотчас отворилась.
— Ну, бывай тогда, — витязь осторожно шагнул внутрь.
А затем паутина надвинулась на него, облепила со всех сторон, он с ужасом ощутил, как она проходит сквозь кольчугу, одежду, кожу, проникает сквозь тело. На миг показалось, что кокон никогда больше не раскроется, и он будет вечно страдать в паучьей неволе. Однако додумать эту мысль он не успел, потому что кокон все-таки исчез, а витязь очутился в хорошо знакомой ему пыточной.
— Живой?!! — выдохнул ведьмак, округлив глаза.
В его взгляде стыл то ли ужас, то ли радость, Мстислав не разобрал, да и не собирался разбираться. Он лишь кивнул на ходу, чуть ли не бегом бросился к выходу. Как-то отстранено отметил, что вновь без доспехов и меча, но сейчас было не до этого. Он спешил к Висте, так что никто и ничто не могли остановить его, поэтому, когда котенок спрыгнул на пол и перегородил ему путь, Мстислав едва сдержался оттого, чтобы не пнуть его ногой.
— Чего тебе? — враждебным голосом рявкнул витязь.
— Мне нужна плата! — писклявым голосом заявил котенок.
Мстислав опешил, услышав молчавшего дотоле звереныша. Однако в его голосе послышались знакомые нотки и витязь тотчас признал в нем искаженный голос чародея Ковака.
— Ковак? Подожди, ведь я еще не видел Висту!
— Она в полном порядке, поверь мне, — успокоил его Ковак. — Я чувствую это. Она пришла в себя и ты скоро увидишь ее, но мне нужна плата!
— Хорошо, чего же ты хочешь? — нетерпеливо согласился витязь.
— Его! — лапка котенка указала в сторону ведьмака.
— Нет! — завопил ведьмак, задергался, силясь вырваться из пут. — Не отдавай меня ему, Мстислав! Неужто ты не понял, что эта тварь куда опаснее меня!
Но витязь даже не повернулся в его сторону, равнодушно пожал плечами.
— Забирай.
— Нет!!! Мстислав, я проклинаю тебя!
Котенок убрался с дороги, и витязь метнулся к двери. И тут будто время остановилось, а в сознании витязя громко и четко прозвучали последние слова ведьмака.
— Я знаю, Мстислав, как ты гордишься своим воинским ремеслом… Знаю, и потому предрекаю тебе — настанет время, когда ты проклянешь тот день, когда впервые взял в руки меч!..
Голос умолк и время вернулось на круги своя. Котенок убрался с дороги, и витязь метнулся к двери, стараясь выкинуть из головы слова ведьмака. Уже на пороге его остановил жуткий вопль ведьмака, заставив бросить взгляд назад. Котенка больше не существовало, на его месте росло, вздуваясь крупными буграми мышц, покрываясь густыми зелеными лохмами, огромное человекоподобное существо. Оно уже превысило человеческий рост, но продолжало расти, пока не уперлось головой в потолок. Недовольно рыкнув, существо прекратило расти, а витязь, представив его истинные размеры, неожиданно признал в нем болотника. Его огромные лапы потянулись к ведьмаку, одним ударом длинного когтя разорвали тому рот, а затем потащили наружу ведьмачьи жвала. Вопли ведьмака перешли в булькающий хрип, тело забилось, выгибаясь дугой…
Дальнейшего витязь не увидел, стремглав бросившись наверх. Пока эти нелюди разбираются меж собой, следовало убедиться, что с девушкой все в порядке, и если его обманули, он порвет их всех, и начнет именно с болотника!
Он несся по коридорам и переходам терема, сшибая встречную челядь, гридней, рискнувших оказаться на пути. С разбега вломился в горницу Висты, и замер на пороге, остановленный крепким ударом в лоб. Мир вокруг затуманился, заходил ходуном, швырнул витязя о дверной косяк, но он все же устоял, удержался на дрожащих ногах, а затем неимоверным усилием воли и вовсе прекратил круговерть. И хотя в глазах еще вспыхивали и гасли звезды, клубился серый туман, но ничто не могло помешать ему увидеть Висту. Увидеть, как расцветают от удивления, а потом от радости ее глаза, как вываливается из ослабевших рук меч, и как она бросается к нему, едва не сбивая с ног, как повисает на шее, бормоча что-то неясное.
Мстислав умиротворенно молчал, ощущая, как уходит скопившееся за последнее время напряжение, как возвращается спокойная уверенность, а сердце наполняется приятной теплотой. И только глубоко в недрах его сознания сердито ворочался, не желая успокоиться, единственный и почему-то кажущийся сейчас весьма важным вопрос — если все так хорошо закончилось, за что же он получил по голове?
Эпилог
В холодных глубинах северного болота, в пещере, укрытой от назойливых обитателей трясины густым слоем ила, расположились чародей Ковак и болотник. Длинная шерсть последнего разбухла и теперь вокруг болотника мерно колыхался лохматый ореол, из-за чего его и без того громадная туша казалась еще больше, так что маленькая фигурка чародея на его фоне выглядела ничтожно малой козявкой. Но мощь мага нельзя измерить его физическими размерами, и потому эти двое разговаривали, как равные. Беседа протекала мысленно, ибо в воде так было гораздо удобнее, а кроме того, именно так и полагалось беседовать двум высшим существам, не отягощенным необходимостью облекать в грубые словесные формы высокий полет их мыслей.
— Ведьмак оказался куда слабее, чем выглядел, — заметил Ковак, тщательно соскребывая со жвал остатки ведьмачьей плоти. — А ведь в какой-то момент я едва не поверил, что он сможет добиться успеха. К сожалению, он даже не смог толком распорядиться этой великолепной вещью! Столь мощный яд он использовал самым примитивным способом, какой только можно было вообразить! А на кой ляд ему сдался тот человечий князек?
Болотник протянул чародею длинный сверток, обернутый в зеленую илистую массу.
— Ты прав, ведьмак был слаб. Но, боюсь, что против этого не устоял бы никто!
— Что это? — чародей с удивлением принял сверток, нахмурился, просачиваясь мыслью вовнутрь. — И зачем ты накрутил столько защиты?
— Это меч витязя. Или нечто, что он использовал в качестве меча. Я чую в нем огромную силу, достаточно одного неловкого касания, чтобы пресечь наш земной путь!
— Да, я тоже чую мощь, древнюю мощь, настолько древнюю, что даже не верится… — задумчиво проговорил Ковак, удерживая меч предельно осторожно, как будто в его руках была ядовитая змея. — Неужели что-то могло сохраниться с той поры? И вообще, как ты заполучил это? Не думаю, что витязь отдал это тебе добровольно.
— Люди слишком привязаны друг другу и к своим чувствам, и не в состоянии оценить истинные непреходящие ценности… Витязь убежал к своей спасенной подружке, а я тем временем поговорил с ведьмаком, и вызнал, где тот схоронил эту вещь.
— Должен признать, что помощь благородным рыцарям дает весомый результат. Немного усилий и в наших руках столь ценные артефакты! Полагаю, что мы сумеем разумно ими распорядиться, не так ли?.. Однако мне начинает нравится подобная благотворительность, — лицо чародея прорезала недобрая усмешка. — Быть может, стоит помочь еще какому-нибудь странствующему витязю?