В конце коридора показалась большая резная дверь из орехового дерева. Будучи куратором Ватикана, кардинал Януччи единственный, помимо префекта, владел ключом от нее. Он вставил ключ в замок. С тихим щелчком замок сработал, и дверь открылась.
Януччи вошел в старейшую часть Секретных архивов — туда, где хранились древнейшие и самые ценные экспонаты. Вдоль стен стояли огромные витрины с гербом Павла V, Папы из династии Боргезе[25], который в XVII веке создал эти архивы. Здесь хранились бесценные собрания писем и рукописных документов, некоторые датировались еще XI веком; в этом собрании были письма хана монгольского; записки Микеланджело к Папе; прошение Генриха VIII об аннуляции брака с Катериной Арагонской; последнее письмо Марии Стюарт, написанное за несколько дней до того, как на ее шею опустился топор Елизаветы; письмо на шелке императрицы династии Мин от 1655 года, в котором та просила прислать в Китай новых христианских миссионеров; а также подлинник догмата о Непорочном зачатии, в бледно — синем бархатном переплете: чернила пожелтели от времени, и казалось, что слова написаны золотом.
Цифровые копии этих документов казались Януччи стерильными и неживыми. По спине побежали мурашки. Он чтил красоту этих состарившихся рукописей как сокровище, вдыхал запах заплесневелых пергаментов, словно аромат духов. Но он признавал и необходимость новых методов. Железо в чернилах, которыми писал Ми-келанджело, стало ржаветь и съедать письма великого мастера, покрывая их множеством крошечных трещин. Пурпурная плесень, пробиравшаяся в каждый уголок архивов едва ли не за ночь, была неистребима. Хранители не могли остановить разрушение великих рукописей, и церковь была вынуждена обратиться к технологии. Церковь, столь закосневшая в прошлом, поднимала свою мутную голову и медленно выходила в новый мир. Волк и ягненок…
Синклер прав, подумал кардинал. Мир стал другим — миром чудесной техники. Конечно, раз Бог дал знания, то Он, разумеется, хотел, чтобы ими пользовались.
Януччи прошел через подвал и спустился по широкой винтовой лестнице на нижний уровень. Внизу была еще одна дверь. Рядом находился цифровой пульт сигнализации. Кардинал ввел свой код и подождал, пока откроются большие внутренние засовы и тяжелая дверь распахнется внутрь.
Он вошел в комнату размером со школьный спортзал. Узкие проходы между шкафами и витринами напоминали лабиринт. Пройдя мимо ценнейших реликвий: подлинных обломков Креста и фрагментов костей апостолов, — он остановился у большого черного сейфа с надписью «IHS». Под монограммой находился сейфовый замок. Кардинал опустил чемоданчик на пол и стал поворачивать колесо замка сначала по часовой стрелке, потом против часовой, и снова по часовой, пока наконец не раздался тихий щелчок. Януччи открыл дверцу, коснулся датчика, и внутренности сейфа осветились. Две или три полки были заполнены коробками, конвертами и сосудами. На верхней полке лежала средневековая шкатулка-головоломка.
Прежде чем коснуться шкатулки, кардинал дрожащими руками натянул белые хлопковые перчатки. Поставив реликвию на крышку сейфа, он повторил движения, которыми Джон Тайлер научил его открывать шкатулку, и осторожно достал завернутый в ткань потир. В ушах пульсировала кровь, грудь вздымалась от каждого удара сердца. Кардинал Януччи перекрестился, моля Бога сделать его достойным того, чтобы касаться Чаши Христа.
Он открыл титановый чемоданчик и достал копию Грааля, аккуратно завернул ее в ткань с символами тамплиеров и убрал в шкатулку. Затем поместил Чашу в выемку, вырезанную в пенопласте внутри чемоданчика, закрыл крышку и поставил кейс возле сейфа. Вернув шкатулку на место, кардинал снял перчатки и засунул их в карман, одновременно осматривая сейф. Все на месте. Он коснулся сенсора локтем, и подвал тут же погрузился во тьму. Потом медленно закрыл дверцу сейфа и набрал комбинацию цифр.
Тыльной стороной ладони Януччи смахнул пот со лба и нагнулся за чемоданчиком.
— Ваше Преосвященство! — раздался голос у него за спиной.
Кардинал застыл.
— Да? — произнес он, не поворачиваясь.
— Что вы делаете?
ЗВОНОК
Коттен вытянулась на разобранной кровати и закинула руку за голову; в другой руке она держала телефонную трубку.