Синклер поправил галстук. Внезапно показалось, словно что-то давит ему на горло — как будто чьи-то руки схватили его за глотку и сжимают, медленно-медленно.
— Наш добрый кардинал послушно привез Чашу, как и планировалось, — сказал он. — Януччи повел себя превосходно, как мы и ожидали.
Лицо старика окаменело.
— В Ватикане знают, что он произвел подмену. У Синклера внутри все сжалось.
— Мы предвидели, что они об этом догадаются. Но в новостях ничего не было.
— И не будет. Церковь не рискнет признать, что ее предал собственный служитель. Они не станут болтать, выметать сор из избы, но я ожидаю, что через несколько дней объявят об отставке Януччи. И это весьма кстати для нас.
Синклер чувствовал — старик к чему-то клонит. Это ясно по настойчивому, подчеркнуто негромкому голосу, по выражению лица, по тому, как он помолчал, прежде чем продолжить.
— Внимание к деталям очень важно, — произнес старик. — Вы это знаете. — Он прищурился. — Не теряйте кардинала из виду ни на секунду. И вы должны отвлечь Стоун. Нельзя о ней забывать. Как только Януччи выполнит свое предназначение, избавьтесь от него.
Синклер кивнул, глядя на реку. Она смывает все на своем пути.
— Мы начали работать в лаборатории, — сказал он, чтобы сменить тему. — Где-то на день раньше срока. Сейчас очень тонкий момент, не будем торопиться, чтобы не наделать ошибок.
— О, я уверен, по части науки все так, как и должно быть, Чарлз. Вы лучший в мире — самый подходящий человек, чтобы помочь свершиться нашему чуду, разве нет? — Он на минуту замолчал. — Совершенство во всем, Чарлз. И никаких компромиссов.
Старик посмотрел прямо в глаза генетика. Синклер узнал эту ярость — он словно видел, как в зрачках полыхает адское пламя.
Хватка на горле ослабла.
— А теперь расскажите о провале в Майами. Синклер качнулся и прислонился к спинке скамьи.
— Уингейт развел самодеятельность. Он не понимает. Мы сообщали ему только самое необходимое. Но я велел ему ничего не делать со Стоун, просто дать интервью, очаровать ее, отрицать все намеки на шантаж.
От взгляда старика Синклер почувствовал, как внутри все жжет, словно он глотнул кислоты.
— Мы ее нейтрализовали уже через час после покушения. Заблокировали ее банковский счет, кредитки. Отрезали ее, обездвижили. Но Стоун помог ее приятель-священник. Когда она попыталась купить билет на самолет в Эшвилл, мы кое-что проверили и выяснили, что у его семьи там дом. Она сейчас там. Приехала вчера вечером. Мы думаем, священник тоже направляется туда.
— И?
— Она и священник бегут. Мы на них давим. Это лишь вопрос времени.
Старик скрестил ноги и повернулся к огромной магнолии, растущей неподалеку.
— Я с нетерпением жду, когда она вновь зацветет, Чарлз. Цветки нежного кремового цвета. Тонкий аромат. Одно из прекраснейших созданий, вы согласны? — Он снова взглянул на Синклера. — Ведь вы открываете окна, чтобы ветерок принес аромат, правда? Было бы жаль это пропускать.
— Когда она зацветает, да, — ответил Синклер. Что это: просто старческая болтовня или…
— У идеального цветка нет пятен. Несовершенные бутоны оскорбляют взгляд. Садоводу ни к чему экземпляры с недостатками. Он избавляется от них без малейших сомнений. Уингейт — это пятно. Я уверен, вы меня понимаете.
ЗАПИСКИ ТОРНТОНА
Задремав, Коттен подпрыгнула от глухих ударов.
— Черт, — прошептала она, хватая пистолет и бросаясь к окну.
Она всю ночь смотрела и вслушивалась, иногда хватаясь за оружие. С рассветом немного успокоилась и смогла заснуть.
Теперь в комнату просочился бледный свет пасмурного утра. Коттен приоткрыла занавеску и выглянула на улицу.
Рядом с ее машиной стоял красный джип «чероки».
Коттен отпрянула от окна и прижалась к стене. Вряд ли это Джонс. Красный джип не в его духе, да и на ферме она не заметила такой машины.
Снова тот же звук. Теперь, проснувшись, она поняла, что это такое. Стук в дверь.
Подняв револьвер обеими руками, она посмотрела в глазок. На крыльце спиной к ней стоял какой-то человек, голову его скрывал капюшон теплой куртки.
— Кто это? Кто здесь?
Человек повернулся и, улыбаясь, стянул капюшон.
— Джон! — Она распахнула дверь и обняла его за шею. — Слава богу, ты здесь.
— Ты же не собиралась меня пристрелить, а?
— Даже подумать страшно.
— Ну-ка, иди в дом, пока не замерзла, — велел он, обнимая ее за плечи и подталкивая внутрь. — Коттен, мне так жаль твою подругу, Ванессу. — Джон закрыл дверь и снял куртку.