– Так я дома?! Привет, дорогая! А что здесь делают эти двое?
– Мы из ФБР, мистер Маккуэйд. Нам нужно с вами поговорить.
– О, – сказал Джимми Маккуэйд, – конечно.
Жена сварила ему большую чашку кофе. Разговаривали на кухне.
– Интересные вещи происходят на вашей новой работе, не так ли?
– Работа есть работа.
– Нам кажется, что это нечто большее, чем просто работа. Вы нам поможете?
– Конечно, я добропорядочный гражданин. Но я еще и член своего профсоюза…
– Джонни Делано тоже был членом профсоюза?
– Да.
– Он был его патриотом?
– Да.
– Он им оставался, когда бросил работу?
– Да. Ему это оказалось не под силу, но профсоюз ему дорог.
Один из агентов понимающе кивнул и положил на мраморную крышку кухонного столика какую-то фотографию.
Джимми Маккуэйд взглянул на нее.
– Ну и что? Это фото какой-то кучки грязи.
– Ее имя – Джонни Делано, – сказал фэбээровец.
– О, нет, – простонал Маккуэйд, всмотревшись в фото.
– Его удалось опознать по единственному сохранившемуся пальцу. Все зубы были раздроблены. Часто удается провести идентификацию тела по карточкам стоматологов. Но у Делано все зубы были разбиты, буквально стерты в порошок, а тело – как бы раздавлено и растворено одновременно. Криминалисты до сих пор не могут объяснить, что же с ним произошло. И мы тоже не знаем, что с ним сделали. Уцелел только один палец. Видите, торчит какая-то штука? Это палец.
– Ладно, ладно, перестаньте! Хватит. Я понял. Что вы от меня хотите? И уберите эту фотографию!
– Поверьте, мы никоим образом не собираемся вредить профсоюзному движению. Дело в том, что сейчас ваш союз содействует чему-то, что может отрицательно сказаться на его членах. Нас не интересуют внутренние дела профсоюзов, но появились доказательства того, что ваш союз и другие – Международное братство водителей, Ассоциация летчиков, Содружество железнодорожных рабочих и Международная ассоциация портовых грузчиков – строят планы, противоречащие интересам нации, причем задуманное бумерангом ударит и по самим профсоюзам.
– Мне и в голову не придет вредить своей стране, – с негодованием ответил Маккуэйд.
Так они беседовали до рассвета. Он согласился принять в бригаду двоих – его собеседников, агентов ФБР.
– Это опасно, – предупредил Джимми Маккуэйд.
– Да, похоже на то.
– Договорились. Я никому никогда не желал зла и всегда считал, что профсоюзное движение призвано защищать рабочего человека.
– Мы тоже так думаем. Но в данном случае…
– На работу выходим завтра.
– На работу выходим сегодня.
– Но мои люди устали.
– Мы-то не настаиваем, командовать будут другие, вот увидите. Позвоните нам по этому номеру, когда соберете бригаду. И не забудьте, что двоих придется на время отстранить от работы.
Агенты оказались правы. В одиннадцатом часу утра в дверь Маккуэйда позвонил сам вице-президент Международного профсоюза связистов.
– Какого дьявола?! Что вы себе позволяете?
– Мои люди с ног валятся от усталости.
– Значит вы набрали слабаков! Ничего, войдут в форму.
– Они потеряли форму на этой работе.
– Вот что, если желаете себе добра, быстро собирайте всех!
И Джимми Маккуэйду пришлось подчиниться, поскольку он прекрасно понимал, что имел в виду вице-президент. На этот раз в бригаде появились двое новичков, которые почти и не работали, а весь день прошатались по стройплощадке. В ящике для инструментов у этих новичков была спрятана кинокамера с телеобъективом. Несмотря на то, что в бригаде фактически не хватало двоих, работа продвигалась нормально. В двенадцать часов Джимми Маккуэйд разделил бригаду на две смены. Первая была отпущена на восемь часов домой, а вторая продолжила работу. Два новичка, полдня бродивших по стройке и заводивших разговоры с каждым встречным, попали в первую смену.
Последний раз Маккуэйд видел их входящими в лифт.
Восемь часов спустя, когда Джимми собирался закончить работу и отправиться домой, к нему подошел менеджер.
– Пойдемте со мной.
Они вошли в лифт, которым рабочим пользоваться не разрешалось. Менеджер поочередно нажал несколько кнопок, и Джимми подумал, что на других этажах в лифт сядет еще кто-то. Но кабина, не останавливаясь, пошла вниз и спустилась этажа на три ниже подвального уровня. Маккуэйду отчего-то вдруг стало не по себе.
– Послушайте, мы свое дело сделаем, не беспокойтесь.
– Хорошо, Маккуэйд, я в этом не сомневаюсь.
– Я ведь хороший работник и лучший бригадир во всей телефонной компании.