***
В дорогом катафалке по городу ехал не менее дорогой гроб красного дерева. Наконец-то Василий Петрович достиг неуходящего состояния «нигде», по крайней мере здесь, в этой земной, протекающей уже без него жизни. Бизнес, семья, вторая семья, конкурентные войны, партизанская жизнь с любовницей и многое другое, что волновало и занимало Василия Петровича, вертелось уже само по себе без его участия. Хотя кое-где он всё же еще незримо присутствовал. Например, в качестве весьма солидного наследодателя, но это уже совсем другая история.
Безутешная вдова вся в черном, но очень модном бросила на гроб четыре белые гвоздики и, ища кого-то взглядом в похоронной процессии, подошла к не менее модной девушке в шляпе и солнечных очках на пол-лица. Здравствуйте, Нина Васильевна! Соболезную.
— Любочка, дорогая, оставим лирику. Ты этому, как бишь его, загримированному карлику заплатила? Надеюсь не всё обещанное? Кто ж ожидал, что это закончится так быстро. Действие пьесы сократилось на четыре акта. Бог не Тимошка… Прости, мою душу грешную, — вдова закатила глаза и перекрестилась.
— Да, вторую часть уже перевела.
— Ну, вот и славно. С завещанием разберемся. Тебе как и договорено — треть. Ну, всё. Давай, увидимся. Пошла я. Боже, как жмут эти туфли.
— До свидания, Нина Васильевна, — попрощалась Любочка и прикурила тонкую сигарету. С наслаждением она затянулась, выпустив вверх сизое облачко дыма.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов