Это был обрусевший немец, учитель математики, которого забраковали по непонятной мне причине в Московском университете. Между тем, он очень неплохо разбирался в финансах, умел считать и собирать статистические данные. А так же, что ему в плюс, Марк не растерялся, когда его не приняло научное сообщество. Ничего, еще примет. Есть у меня некоторые выкладки и по неэвклидовой геометрии и по логарифмам. Еще прославлю своего казначея, пусть только доказывает свою полезность.
Сперва Марк подался в наставничество на дому, но Бергмана скоро стали приглашать на консультации в отделение московского казначейства, где он смог наладить работу и найти некоторые нестыковки и ошибки. За это саксонца погнали и оттуда. Ибо, нечего раскрывать темные схемы, которые казались их создателям гениальными. Государственный казначей Васильев тогда прижал причинные места некоторых дельцов. Ну а я предложил Бергману официальную должность в РАК, но на самом деле, он ведет все мои дела, по всем направлениям: и лесозаготовки в Белой Руси и завод в Нижнем, земли у Луганского завода, как и финансовую кооперацию с Гаскойном, взаимодействует с Николаем Тарасовым.
— Господин Бергман, вы здесь потому, что я возлагаю на вас задачу найти, выяснить, где в последнее время покупалось оружие, штуцеры тульской сборки, что собираются по моему заказу. Еще найти все сведения о кораблях недавно прибывших и скоро отбывающих. Кто сразу и много потратил денег, кутил, или же покупал дорогостоящие вещи. Обо всем докладывать Карпу Мелентьевичу при моем отсутствии. Взаимодействуете по этим вопросам с Яношем Кржижановским, но у каждого свое направление поиска зацепок, — начал я раздавать указания. — Вы свободны, работайте!
Бергман, непропонив ни слова, удалился. Наверняка и для него и для Карпа с Яношем моя решительность и даже грубый тон могли быть необычными, но есть время и для того, чтобы показать, каким я могу быть строгим. Вместе с тем, я отправлял Марка еще и потому, что он не стал той компанией, тем моим человеком, которому я разрешу обращаться к себе на «ты», как и называть Михаилом. Но именно в таком тоне происходят те мозговые штурмы, что я собирался устроить сейчас с Карпом и Яношем.
У нас случались ситуации, когда приходилось включать мозговой штурм. И в этом процессе я не разрешал, я требовал панибратства, перехода на простые формы обращения и говорить то, что думаешь, а не гадать, можно ли обратиться таким образом, не будет ли это оскорблением.
— Ну, что, други мои?.. Французы это, или так умудрился Пален и провел отличную операцию? Не будь карета бронированной, а охрана столь достойной и в кирасах, все закончилось бы для меня плачевно, — сказал я и хотел продолжить, но в дверь кабинета постучали.
Вошел Никифор, расставил приборы и налил мне и двоим моим гостям крепчайший кофе. Я не спал ночь, придется и день активно работать, да еще и с ясной головой, так что кофе хоть как-то поможет, остальное — это сила воли.
— Англичане, — произнес Янош. — Это они.
— Все указывает именно на них, поэтому у меня и сомнения. Слишком грязно сработали, так подставляясь, — размышлял я вслух. — Есть зацепки?
— Кое что есть, Михаил, но, как ты сам говоришь, сперва обсудим, кому выгодно, после поговорим о том, у кого какие возможности, — начал издалека Янош.
— Это наши, Михал. Исполнители кто-то из наших. Я словил себя на мысли, что если бы стояла задача, я поступал бы похожим образом. Так только ты и учил, — задумчиво сказал Карп.
— Карп, прости, можно все же я закончу? — перебил Янош казака. — Французы не могут так рисковать. Если хоть какая ниточка поведет к ним, просто разладится вероятный союз России и Франции. Австрия? Так насколько мне известно, они не особо приверженцы таких методов решения проблем. Может я плохо осведомлен о возможностях канцлера Австрии Тугуте, но не думаю, что они. Габсбургам еще хоть что-то свое продавливать на переговорах по Северной Италии. Туркам вообще тут пока делать нечего, ты им и не насолил вовсе, так что…
Янош развел руками, показывая, что только Англия и остается. Почему я сомневался? Наверное, несколько переоцениваю уровень современных возможностей и традиций специальных операций. Спецслужб еще, как таковых, нет, это время только осмысления подобных специализированных организаций. Тем не менее, топорная работа, много наследили исполнители, пусть и сами действия во время покушения более чем опасные для меня.
— Понял, что Англия. Но так грязно работать? — говорил я.