Знал, что не надо было спрашивать! Оказывается, он – первый встречный. И только.
– Почему ты сюда возвращаешься? Из-за плодов граната, да?
– При чем тут гранат? Все это вымысел – насчет таинственной пищи, вкусив которую уже нельзя уйти. Сбежать всегда можно, если знать дорогу. Все куда проще: на той стороне я никому не нужна. – Она ела гранаты и разбрасывает косточки. Даже в кровати ЗАГРЕЙ их постоянно находил. Уходя, она всегда оставляет несколько гранатов на столе. ЗАГРЕЙ их съест. Она вернется и будет искать. Она запрещает ему есть гранаты. Но всегда их оставляет. Чтобы было, за что его ругать.
– А твоя мать? – он задавал вопросы без интереса. Ему не было никакого дела до ее матери.
– Ха-ха! Ну конечно, любящая мамочка! Она радуется моему появлению два дня, от силы три. А потом забывает, что я вообще есть на свете. У нее дела. Куча важных дел. Там у них у всегда дела. Я когда-нибудь сойду с ума от их дел. И чего они суетятся, если все равно будут здесь? Так что, когда мне становится совсем тошно, я возвращаюсь. Позволяю супругу разок меня трахнуть, а потом иду к тебе.
Он ей не верил. ЗАГРЕЙ никогда ей не верил. Она врала и даже не находила нужным это скрывать. А может быть, она говорила правду? Впрочем, ЗАГРЕЮ было все равно, говорит она правду, или врет.
– Иногда он пытается меня выследить, надевает свой золотой шлем, который делает его невидимым и крадется за мною следом, – Прона засмеялась. Нехороший, ядовитый смех – она всегда так смеялась. – Вся его сила в этом дурацком шлеме. Даже когда он меня насиловал, он надел шлем. И теперь, исполняя супружеские обязанности, напяливает шлем. Иначе не может. Ничего не может делать без шлема.
Она сделала многозначительную паузу, ЗАГРЕЙ тоже молчал. Она только что выдала ему тайну ДИТА и хотела, чтобы он что-то ответил: обрадовался или, напротив, заверил, что знать про золотой шлем ему совершенно ни к чему, и вообще плевать на ее отношения с повелителем. Но ЗАГРЕЙ ничего не сказал. Просто потому что не знал, нужна ему тайна ДИТА или нет.
– Ты еще не собираешься на ту сторону? – спросил он.
– Пока нет. – Она засмеялась и передернула плечами.
– Но вроде пора.
– Еще рано. Рано! – повторила она нараспев.
Конечно, лгала. Она всегда лгала. Но ЗАГРЕЙ чувствовал приближение ее ухода. Внезапно им как будто тесно становилось друг подле друга. Но если ЗАГРЕЙ спрашивал, не пора ли ей в вышний мир, она непременно отвечала «нет». А на следующий день исчезала и отсутствовала долгие месяцы. Только она и ТАНАТ покидали этот мир.
Прона уселась на кровать, закурила. Ее тело было загорелым, бронзовым, блестящим, и ягодицы, и грудь, ни единого белого пятна.
– Что ты делала на той стороне? – спросил он.
– Работала в лупанарии.
– Тебе нравится в лупанарии?
– Конечно же, нет! – она опять закричала.
– Тогда зачем? Ты можешь выращивать цветы.
– Полевые цветы? Кому они нужны, если есть садовые розы, до горизонта тянутся поля тюльпанов, если хризантемы перевозят вагонами!
– Тогда зачем?.. Зачем?.. – Он смотрел ей в глаза. На дне ее зрачков было презрение. Только холодное презрение и ничего больше. – Прихвати с собой Хароновых монет. Их много, перевозчик не заметит пропажи.
– Какой ты умный! – воскликнула она с издевкой. – Я всегда беру монеты, но мне хватает лишь на три дня.
– Значит, тебе нравится работать в лупанарии, – не то что бы ЗАГРЕЙ хотел уличить ее во лжи, его раздражало, что она считает его глупцом.
– Да нравится. Нравится! Ты против? Или будешь бить меня, как ДИТ?
– Нет. Разве я имею право что-то тебе приказывать?
– А хотел бы? – она прищурилась. Ждала ответа. Сказать «нет», сказать «да» – равносильно проигрышу. Ни один ответ ей не понравится – это точно.
– Я хочу пойти с тобой в тот мир и быть там твоим возлюбленным, – он давно готовился это сказать. Он даже репетировал эти слова и раз сто произносил их про себя. И вот выпалил. Получилось скомкано и не вовремя.
Она коротко рассмеялась, отстранилась, сделалась далекой, как другой берег реки, имя ее осыпалось сырой штукатурной, осталась лишь одна заглавная буква.
– Вот так и знала, что скажешь какую-нибудь глупость! Но мне нравятся твои глупости. Хочешь награду? Подарок? Приз? Ну, говори, что желаешь!?