— Ответь мне, — рычит Кирилл, его терпение на исходе. Его глаза горят темной яростью, насилие кипит прямо под поверхностью.
Губы мужчины кривятся в горькой улыбке, и прежде чем кто-либо успевает отреагировать, он приставляет пистолет к голове и нажимает на курок. Звук оглушительный, финальная, жестокая точка в сцене.
Я задыхаюсь, мои руки взлетают ко рту, когда я наблюдаю, как мужчина падает на землю. Внезапный, жестокий конец противостояния оставляет меня потрясенной, грубое проявление насилия больше, чем я могу осмыслить.
Кирилл убирает пистолет в кобуру и подходит ко мне, его взгляд слегка смягчается, когда он подходит. — Ты в порядке? — спрашивает он, его голос становится мягче, хотя гнев все еще кипит под поверхностью.
Я киваю, хотя мое тело все еще дрожит. — Кто он был? Почему он пытался убить меня?
Кирилл сжимает челюсти. — Мы узнаем. Именно поэтому тебе нужна моя защита, Вайолет. Вот в какой опасности ты находишься.
Я не могу с ним спорить. Реальность угрозы теперь слишком ясна. — Спасибо, — умудряюсь сказать я дрожащим голосом, — за то, что спас меня.
Он кивает, его лицо по-прежнему мрачное. — Теперь ты под моей защитой. Я отношусь к этому очень серьезно. С этого момента ты делаешь то, что я говорю. Поняла?
Я снова киваю, тяжесть его слов проникает в меня. Этот человек, с его темной, жестокой натурой, теперь мой опекун. Несмотря на страх, который он мне внушает, в его присутствии есть странное чувство безопасности.
Пока я стою там, адреналин угасает, травма от того, что я увидела, сильно бьет меня. Мое тело начинает неконтролируемо трястись, и я обхватываю себя руками в тщетной попытке унять дрожь.
Кирилл вздыхает, глядя на безжизненное тело на земле. Сцена жестокая, лужа крови на тротуаре, суровое напоминание о том, как близко я была к смерти. С видом небрежного безразличия он достает сигару и закуривает, делая глубокую затяжку. Я смотрю на него, и мой разум кружится. Как он может быть таким спокойным, таким собранным перед лицом такого насилия?
Он выдыхает облако дыма и обращает свое внимание на меня, его зеленые глаза сужаются, когда он изучает мое дрожащее тело. Он наклоняется до моего уровня, его лицо в дюймах от моего. От этой близости мое сердце колотится, и я поражен интенсивностью его взгляда.
— Теперь ты понимаешь? — спрашивает он, его голос низкий и властный. В его тоне нет мягкости, только холодная, жесткая грань, которая заставляет меня дрожать.
Я с трудом сглатываю, горло пересыхает. — Да, — шепчу я, едва обретая голос.
Кирилл пристально смотрит на меня и удовлетворенно кивает. — Хорошо. По крайней мере, ты не совсем безнадежна. Ты умеешь учиться на своих ошибках. Может быть, увидев, что он сделал, ты обретешь хоть какой-то смысл.
Я прикусываю губу, реальность его слов доходит до меня. Он прав, я видела все собственными глазами. Человек, который пытался меня убить, не блефовал, и опасность слишком реальна. В присутствии Кирилла есть что-то еще, что нервирует меня, темное очарование, которое я не могу точно определить. Это одновременно и пугает, и пленяет.
Он протягивает мне руку, и я на мгновение колеблюсь, прежде чем взять ее. Его хватка крепка и надежна, и он помогает мне выпрямиться, мои ноги все еще слабы от шока. Когда я смотрю в его глаза, я вижу проблеск чего-то, чего я раньше не замечала, хищная интенсивность, которая одновременно пугает и завораживает меня.
Рука Кирилла задерживается на моей на мгновение дольше, чем нужно, и я чувствую жар его прикосновения. Меня пронзает дрожь, и я быстро отдергиваю руку, смущенная своей реакцией.
— Тебе нужно держаться поближе ко мне с этого момента, — говорит он, его тон не оставляет места для спора. — Я не смогу защитить тебя, если ты будешь продолжать пытаться оттолкнуть меня.
Я киваю, мое сердце колотится. — Так ты продолжаешь говорить. Я не в настроении спорить.
— Хорошо, — отвечает он, снова затягиваясь сигарой. — Мы отвезем тебя домой. Тебе нужно отдохнуть.
Когда мы идем обратно к его машине, я не могу избавиться от смеси страха и очарования, которые я чувствую к нему. Он опасен, в этом нет сомнений, но в его уверенности и силе есть также несомненный магнетизм. Это парадокс, который заставляет меня чувствовать себя одновременно уязвимой и необъяснимо тянущейся к нему.
Мы едем молча, напряжение между нами ощутимо. Я украдкой бросаю на него взгляды краем глаза, пытаясь разобраться в своих противоречивых эмоциях. Часть меня хочет убежать от него как можно дальше, но другая часть меня ощущает странное чувство безопасности в его присутствии. Как будто сама его темнота, щит от угроз, таящихся в тенях.