— Ну что, Кирилл, — говорит Иван, натирая кий мелом. — Ты присоединишься к нам на следующую игру или слишком занят, слушая свою маленькую наследницу?
Я бросаю на него предупреждающий взгляд, но в его словах нет злобы, только любопытство и немного поддразнивания. — Я пережду. У меня другие мысли на уме.
— Другие дела, а? — усмехается Дмитрий, расставляя шары. — Должно быть, что-то серьезное, что отвлекает тебя от игры в бильярд.
Я не отвечаю, просто наблюдаю, как Иван делает брейк, рассыпая шары по столу. Разговор переходит на более приземленные темы, последние дела клуба, недавняя сделка, которая прошла особенно хорошо, и жалобы Ивана на нового поставщика.
Дмитрий быстро выигрывает игру, его мастерство в бильярде неоспоримо. — Полагаю, ты покупаешь еще один раунд, Иван, — говорит он, хлопая его по плечу.
Иван драматично стонет. — Вы, ребята, собираетесь разорить меня такими темпами.
— Ты выживешь, — сухо говорю я. — В следующий раз, может быть, ты составишь Дмитрию конкуренцию.
Иван смеется, качая головой. — В следующий раз я буду готов. Но сегодня выпивка за мой счет.
Дмитрий хватает свое пальто, ухмыляясь. — Давай заглянем в бар. Я бы выпил, после того как покажу вам обоим, как это делается.
Я следую за ними в бар, товарищество между нами приятно отвлекает от более темных мыслей, застрявших в моем сознании. В баре оживленно, что снимает с меня часть напряжения. Когда мы устраиваемся в нашей личной кабинке, Иван заказывает первый раунд, и шутки продолжаются.
— Итак, Кирилл, — говорит Дмитрий, откидываясь назад с пивом в руке. — Что на самом деле происходит с Вайолет? Ты кажешься более заинтересованным, чем обычно.
Я делаю глоток напитка, тщательно подбирая слова. — Она под моей защитой. Это значит, что мне нужно знать, что происходит в ее жизни, с кем она общается и какие угрозы ей грозят.
Иван приподнимает бровь. — На счет Калеба, стоит ли нам волноваться?
Моя челюсть слегка напрягается. — Нет, я так не думаю. Я слежу на всякий случай.
Дмитрий кивает, его выражение лица становится серьезным на этот раз. — Если тебе нужно, чтобы я заглянул к нему, просто скажи, босс. Мы здесь, чтобы помочь.
Я ценю их преданность, даже если они не до конца понимают всю сложность моей ситуации с Вайолет. — Я знаю. Я дам вам знать, если что-то изменится.
Мы допиваем напитки и возвращаемся в клуб, ночные разговоры все еще вертятся в глубине моего сознания. Я вставляю AirPod обратно в ухо, желая проверить Вайолет, и ее голос снова наполняет мое ухо.
Сначала это просто звук ее движений, шорох ткани и скрип кровати, когда она устраивается. Затем я слышу что-то еще, тихие, хриплые стоны, которые посылают электрический разряд через меня. Я с удивлением понимаю, что она делает.
— Блядь, — бормочу я себе под нос, быстро выходя из гостиной и направляясь в одну из приватных комнат. Я слышу, как Иван зовет меня, и, по крайней мере, у меня хватает здравого смысла крикнуть — У меня есть кое-какие дела.
Как только я добираюсь до своего офиса, я закрываю за собой дверь, прислоняюсь к ней и сосредотачиваюсь на звуках, идущих через AirPod. Ее стоны становятся громче, настойчивее, и это заводит меня больше, чем я готов признать.
Моя рука скользит к передней части моих брюк, поглаживая себя через ткань, пока я слушаю ее. Каждый стон, каждый вздох вызывает дрожь во мне. Я представляю, как она лежит в постели, ее пальцы работают над ней, ее тело извивается от удовольствия. Это образ, который одновременно сводит с ума и неотразим.
— Бля, она звучит слишком горячо, — шепчу я, мое собственное дыхание ускоряется. Мысль о том, как она трогает себя, о том, как она думает обо мне, делая это, сводит меня с ума. Я расстегиваю штаны, освобождая свою эрекцию, и медленно глажу ее, подстраиваясь под ритм ее стонов.
Ее дыхание учащается, и я слышу, как нарастает интенсивность. Мягкие, влажные звуки ее пальцев, двигающихся быстрее, задержка в ее дыхании, когда она приближается. Я сжимаю себя крепче, мои толчки становятся более настойчивыми, когда я представляю ее в своем воображении.
И вот, как раз когда она достигает вершины, я слышу, тихий, хриплый шепот — Кирилл.
Ее голос, произносящий мое имя, отправляет меня за край. Тот факт, что она думает обо мне, что она фантазирует обо мне, пока трогает себя, это слишком. Я сдерживаю стон, мой собственный оргазм обрушивается на меня, когда я слушаю, как она кончает, ее стоны смягчаются до удовлетворенных вздохов.
Я прислоняюсь к стене, тяжело дыша, довольная улыбка расплывается по моему лицу. Влечение не одностороннее. Она действует так жестко, так независимо снаружи, но в глубине души у нее есть фантазии обо мне. Знание того, что она думала обо мне, играя с собой, подтверждает все мои подозрения.