Я неслась, не разбирая дороги. Наталкивалась на людей лбом, задевала локтями, один раз чуть не растянулась на платформе, но успела вскочить в вагон за мгновение до того, как двери закрылись. И только когда электричка тронулась, сообразила, что мои руки пусты. Дашки нет.
Я озиралась, выискивая ее среди пассажиров. И нашла. Но не там, где ожидала, а в окне. Дашка осталась на перроне. Сзади стоял полицейский и держал ее за плечи. Это был последний раз, когда я видела сестру. С тех пор прошло пять лет.
Все эти годы чувство вины снедало меня. В день по чайной ложке. Я выпустила руку сестры! Держала вот этими пальцами самое дорогое, что есть в моей жизни, и разжала их. Так боялась попасться, что думала только о себе. Предала и бросила Дашку. Что я за дрянь после этого?
За день до того, как повеситься, папа серьезно поговорил со мной. Он просил приглядывать за сестрой. Тогда я не поняла, к чему это. Догадалась, когда нашла его в ванной висящим на собственном ремне. Я обещала ему и подвела.
Позже я пыталась вернуться за сестрой, но в интернате меня ждали. Пришлось уйти ни с чем. А потом Дашку перевели, и я не знала куда. Интернатов после появления атлантов стало слишком много. Мне предстояло найти иголку в сотне стогов сена. Хорошо, хотя бы учреждения для мальчиков можно исключить. Детей разного пола разделяли, чтобы мальчики не портили раньше времени игрушки атлантов.
Сейчас на мою Дашку наверняка много желающих. Они торгуются за нее и рвут друг друга зубами. Только никому она не достанется. Я погибну, но не позволю. Сестренка не станет эйфо, не превратится в чьего-то любимца. Я найду ее раньше. И на этот раз я не отпущу ее руку. Никогда.
Желтая папка упала на стол, точно лист с дерева на землю.
– Здесь все, что удалось найти, – отчитался Феб и добавил уже от себя: – Девчонка чиста, как слеза девственницы.
– Ты читал? – нахмурился Арей.
– Я не знал, что это личное. Как начальник охраны я обязан быть в курсе, что за люди вокруг тебя крутятся.
Арей пролистал содержимое папки.
– Совсем ничего? – уточнил он. Читать желания не было. Смысл, если Феб уже в курсе и может пересказать.
– Абсолютно. Про ожог не солгала. Он у нее с пяти лет. В папке есть выдержка из медицинской карты.
Арей отбросил папку на дальний край стола. Это была глупая затея. Он сам видел отличия: волосы не те – цвет другой плюс они прямые, а у той немного вились. И так по мелочи. Конечно, все это можно изменить. Но подделать труп? Не перебор ли?
Неплохо бы проверить ДНК горничной. Анализ даст однозначный ответ. Вот только у него не сохранились данные девчонки из интерната. Ему и в голову не пришло, что они пригодятся. А без маркеров для сравнения анализ бесполезен.
Кажется, у нее были родственники… Брат? Сестра? Он не запомнил. Да и какая разница? Это же просто девчонка. Очередная. К тому же не лучший экземпляр. Ножки с попкой ничего, но лицо все перечеркивает. Почему же его так ведет?
Он часами сидит и ждет, когда она придет убираться. Потом делает вид, что занят бумагами, а сам исподтишка наблюдает за ней. Он выучил звук ее шагов! Не бред ли?
Вот и сейчас, говоря с Фебом, Арей краем уха прислушивался к тому, что творится за дверью. Она в номере. Вошла с час назад, с этой своей тележкой. Сперва ванные комнаты и спальни, затем тренажерный зал и гостиная. В бильярдной он не бывает, поэтому там она убирается раз в три дня. И на закуску кабинет. Он выучил ее маршрут наизусть. Минут через тридцать она будет здесь.
Обсуждая план встреч на день, Арей то и дело поглядывал на часы. Феб видел, что он отвлекается, но молчал. Наконец часы отсчитали тридцать минут, и дверь в кабинет приоткрылась.
– Простите, – девушка, как всегда, смотрела в пол. – Я могу убраться позже.
– Нет, сейчас, – ответил Арей поспешно.
Она обреченно вздохнула и взялась за тряпку. Арей вернулся к разговору с Фебом, делая вид, что полностью им увлечен, а сам краем глаза следил за девчонкой. Как хоть ее зовут? Он понятия не имеет. Можно посмотреть в желтой папке. Но зачем ему имя? Откуда эта дурь в голове?
Когда девчонка подошла слишком близко, смахнуть пыль с лампы на столе, его аж в жар бросило. Дрожащими пальцами дернул верхнюю пуговицу на рубашке. Перестарался. От резкого движения пуговица оторвалась и со звоном упала на пол. Девчонка вскинула голову, реагируя на шум. Удивленно приподняла брови.
Если смотреть ей в глаза, рубца не замечаешь, отметил Арей. «Может, мешок на голову?» – мелькнула шальная мысль. Но тогда глаз не видно… А если прорези? Он встряхнулся. Не может быть, чтобы он всерьез о таком думал.