С огромной черной завистью смотрели на их удачное начало пассажиры. Они могли повторить их участь, если бы хватило больше времени. Едва держась на ногах, по причине ежесекундных подтоплений, и постепенного скольжения в воды мирового океана, люди осознавали, что им просто не хватило подобных ящиков и сноровки. Члены команды потирали руками - трюмы, где такого добра было много, оказались подтопленными с самого начало. А то, что оставалось неподтопленным, сейчас было не по силам бедняг.
Уголь на платформе, окаймленной специальным защитными стенками под креном, разломил одну из них на мелкие и непригодные части, схожие на современные доски для серфинга, щепки. И конечно такое не могло никаким образом чем-то помочь.
Остальные же стенки были весьма тяжелыми даже для такого большого количества людей, если вспомнить указанные ранее габариты чертовского углехранилища. Но все это уже не имело никакого отношения к действительности. Им повезло. Но пока что меньше, чем тем массам, а именно так можно было охарактеризовать тех, кто «ушли» на нормальных яликах с возможностью управления.
Они все отдалялись и отдалялись. Дерево кряхтело, набухало, но сдерживалось в порываниях разломиться, раскрошиться. Не осознают, куда ведет их плот их. Украинцы Зеленого клина, куда их судьба то забросила в этот раз? То отцов и дедов с Украины в Закитайщину, то теперь в Заокеанщину. Берег видно хорошо. Четвертого часа дня добрались - даренные старшим матросом часы пригодились. Восемь часов блуждания. Мокрые, голодные, и убитые - ведь вся их команды и немалая часть пассажиров осталась, а давно уже та «Гельвеция» утонула.
Перемалывание собственных мыслей закончилось с высадкой на берегу. Без запаса еды, 4-мя, объемом в пинту, флягами на берегу было куда скучнее, чем в океане. Одно лишь перестало наводить страх - суденышко. Оно к слову лопнуло, причем как раз там, где не ожидали, и шагов тридцать пришлось идти, погрузившись по пояс в студеную воду. Ну, хоть так. Четыре парня добрались южной оконечности незначительно выступающего берега района кораблекрушения. До того берега, к которому причалило шестнадцать шлюпок было не менее одиннадцати километров по прямой.
С такого расстояния заметить что-либо, за исключением горных вершин, нависающих с севера, было невозможно. Да и моряки понимали, что их закинуло по несчастью не туда, куда хотелось. Небольшой запас средств, для разведения костра, бережно запрятанный в свинцовой коробочке выручил как никогда.
И куда более оперативно, в рамках своего ограниченного состава. Ничего не сумев возвести за считанные часы перед быстронаступающей мглой, облокотившись об стволы одиночно стоящих деревьев, расположенных друг от друга в крестовой форме, где перекрестком являлся разведенный костёр.
Но был ли преодолен Рубикон и ключ к спасению был найден? Утром собрались и пошли. Нашли быстро речушку - благостно, что здесь хоть с влагой не было проблем. Под дождем стали проникать вглубь материка - здесь рельеф был совершенно равнинным.
Но пройдя несколько верст они поняли, что окружены течением широкой и несовершенно непокладистой по характеру речки и по крайней мере осознали себя жителями если не острова, то полуострова. Данный вопрос необходимо было еще выяснить, как и возможность преодоления этой, пятидесятиметровой реки, ставшей водоразделом. По ту сторону реки были замечены медведи в количества десяти особей. Однако, обнаружены они были не сразу, а лишь поднявшись выше по течению, где, словно по диагонали, островная часть была отрезана от материковой, и где уже стал ощущаться и подъем и более того замечена, скрытая ранее обильно растущими у реки соснами, горная вершина, и продолжение того самого горного плато, по которому того дня поднимались, разделявшие тяжесть бытия, спутники.
Медведи, безусловно, испугали матросов. Да еще и как. Косолапые буро-черного цвета, возможно, те самые гризли, не были заняты делом. Они были голодны, по-видимому, и не могли найти добычу. Наступало тяжелое время, несмотря на внешнюю благополучность осени, на Тихоокеанском побережье. Здесь, у реки, было несколько теплее, чем у берега океана, и тем более на возвышенности, все семь-восемь градусов по Цельсию, что весьма недурно для двадцатого октября для примерно шестидесятой параллели в западном полушарии. Однако лосось или иная рыба, обитавшая здесь, была не настроена так хорошо, как охотники на нее.