***
За одним умом - мы все умны. Но это делает всех преступно уязвимыми. Что и было подтверждено там, позади, на холме раздора, в котором не было слов, но было тихое бегство и агония. Теплая кровь, которой при «вскрытии» было достаточно, согревала руки, однако отважиться на то, чтоб ее выпить или хотя бы попробовать - не захотел никто. Руки «безучастных» не оставались окровавленными, что с этических ощущений было куда приятней, но в ту морозную ночь - совершенно не чувствовались. Их приходилось прятать в тряпье, согревать друг друга, вытравливая остатки сил.
Что хорошо, так это то, что встретились им те лососи, которые держали на плаву. Но этого было еще недостаточно. Свежая лосиная шкура пахла весьма неприятно, испуская на окружающую магию отвращения. С точки зрения здравого человека - это был огромный успех. Ее грубый волосяной покров с густой остью с относительном редким, жестковатым вьющимся пухом было трудно разрезать. Здесь - за горным хребтом луну почти не было видно, поэтому лишь редкие отблески костра, расположенного не так уж и далеко, дали понять какого цвета было это существо. Никто уже не возвращался к теме целесообразности этого убийства. Стихла женщина, успокоились и остальные. Работа продолжалась. Имеющие ранее опыт лишь на баранах и свиньях трое наиболее опытных персонажей, всеми силами пытались распотрошить тело животное. Упираясь затупленными ножами в тело, приходилось сталкиваться с сильным сопротивлением подкожного жира - нагулянного недавним летом. Особь оказалась не такой уж простой.
Шерсть бурого цвета с пепельно-серым оттенком на брюхе и ногах спустя час неудачных попыток атаковать павшую жертву, стала поддаваться. Шкура лося плотно прилегает к телу и поэтому при проведении разрезов острым ножом есть риск пропороть стенку брюха и кишечник или желудок, содержимое которых загрязнит шкуру и мясо. Так и по итогу получилось.
Участвующие в вакханалии нанесли ряд совершенно неверных ударов при помощи колотых средств как раз там, где настоящий охотник не додумался. Сказывалась рассеянность, неопытность, недостаточность осветления.
Не самое приятное действо требовало целой, длинной ночи, на окончательное решение вопроса с животным. На их стороне было лишь то, что туши таких крупных существ остывают крайне медленно - в «тепличных» условиях. Но вот явна отрицательная температура той ночи усугубляла и уменьшала время на выполнение всех планов. Ко второму часу напряженной работы вокруг «героя» того вечера, имелся в виду тот же лось, а не охотник, сплотилось уже порядка пятнадцати человек. Сон не шёл, и не только из-за скверных условий ночлега - на открытой местности, на болезненных для тела булыжников, весьма островатой гальки и малого количества кругляшей - молчаливо повествующих о том, что вода-матушка еще не сумела обласкать своих ненамеренных аманатов, тальщиков. С горе пополам, совершенно не имея цели глумления над усопшим, туша была раздолбана, разорвана, подарив людям часть шкуры - с ног и с шеи снять не удалось, голову пришлось отрубить при помощи лопаты, вернее нескольких лопат, потому что одна из них вышла из строя, после нехитрых манипуляций. В минуты окончания борьбы, а это уже было к рассвету, оставалось лишь молча подводить итоги, отдавая честь природе и Богу за такое великое существо, которое оно сотворило. И если бы одно!
Но ведь нет. Об этом уже знал каждый человек - определенное великое в плане мышления и приспособленческих возможностей существо, которое, будучи с физической точки зрения весьма уязвимым, научилось покорять многое. Шкуру поздней разрезали на лоскуты, запрятав в них остатки рыбы - уже после завтрака, а они еще оставались, и наиболее лакомые куски животного, свернув нехитрым способом.
Конечно, мясо лося было далеко от совершенства - спустить кровь полностью не удалось, кое-что было в опасной близости с последними процессами в жизни животного - брожения в желудочно-кишечном тракте и это пришлось не трогать. Но по итогу с пару пудов того, что можно было назвать мясом, было собрано. Помимо этого, еще столько же на костях - вперемешку со всем: с сухожилиями, с запекшейся кровью, с небольшими вкраплениями мяса. Оставлять это здесь было необоснованной жадностью. Тем более, что желающих здесь было много.
По итогу общество прямостоящих проиграло в необъявленном турнире волкам, недавно расправившимся над их приятелями, знакомцами и незнакомцами в нескольких милях от этого пустынного речного побережья. Лось все же был разорван, но не так «хорошо», как те неназванные люди, решившиеся поиграть в страшную игру одиночек в этом страшном крае...