Наиболее смелое существо, оказавшееся неопознанным, желающим отведать часть «пирога», почувствовав своим чутьем запах крови, плоти, и чего-то странного, попыталось достичь своей цели - тушки лося, еще ночью, всполошив многих, находившихся на ночлеге. Существо, размером в лисичку, не испугалось даже людей и огня, попыталось протесаться в нестройных рядах людей, нагло оторвать шмат плоти и победоносно вернуться обратно - в темное царство зеленовато-синих елей, расположенных в полукилометровой зоне, далее по течению, у покатого склона зарождающей горы, неспешно поднимающейся вдали - куда беднягам, еще предстояло идти, опираясь на власть реки, которая, по их мнению, должна вывести их если не в Чикаго, то хотя бы в центр цивилизации. Конечно, это сказано утрированно, но примерно так - получив эстафету от потерянных и забытых «вождей» первых девяти дней блужданий, руководствовался и их прямой последователь. Альтернатива пока не родилась.Порядка десяти литров крови было распространено на лицах, руках и даже ногах участвующих в этом сложном деле. Впервые за все это время пришлось окунуться в воду, невзирая на то, что причины никакой в этом не было.
Смешные потуги найти близ берега случайно пролетающую рыбину - признак скорей жадности, чем необходимости, по итогу не принесло ничего, за исключением слабо стертых холодной водой кровью. Но хотя бы руки, подвергнутые испытанием студеной водицей, лишились синдрома «рук мясника». Очередное погружение в одну из четырех стихий - для кого-то это было уже в третий раз, оказалась фатальным для двух мужчин, переживающих острую форму какой-то болезни, явно инфекционного вида, или вернее полученного благодаря неблагоприятным температурным условиям. Они пошли вопреки здравому смыслу и пренебрегли здоровьем ради «духовного очищения» жуткой водой.
Благо хоть то была проточная река, а не гиблое озеро, кишащее различных бактериями в любых условиях. Но от обильного, надрывного харканья кровью - теперь уже своей, не убереглись. Проявилось это уже к вечеру следующего дня, приведя к гибели обоих; весьма крепких, определенно умных, умелых, ячеек оставшегося общества. Проблемы были и у женщин - такого же характера. Простуда поражала все больше участков еще теплых тел, поражая не только верхние дыхательные пути, а и кости таза, внутренние органы. И это при том, что не было ни льда, ни снега, все это было впереди. Умирала последняя надежда на скорее освобождение. Но вера трепеталась, но уже не так наивно. Люди совершенно снизили свой темп общения, погрузившись в царство молчания, простых, не обремененных жестов, усталости. Кажется, у кого-то проявлялась чесотка, определенно могло быть и что-то другое. Но понимая, что по итогу и быть ничего не может, на это не обращали внимание. Костер не горел - горючее закончилось. Превозмогая над болезненностью, они пошли вперед - к надежде.
***
Адам Смит был с большим омерзением в его выражении, выведен из своего «деревянного замка», а если бы точнее, его прелестной комнатки, - зоны комфорта и рычага управления. Он бы и не выходил с него, если бы не факт прибытия некой делегации - да и причем, не особо хорошо настроенной по отношению к нему. То были суровые парни, стоящие в черных пальто, с удивлением, наблюдающим со стороны за тем, что происходит внутри дома. Большая площадь остекления - удивительная отличительная черта данного сооружения, напоминающего скорей какую-то диспетчерскую, наблюдательную вышку, позволяла без всяких проблем с должного расстояния с определенного места, со стороны проулка ближайшего проулка, тихого местечка для развода чертей - как говорили про это непримечательную околицу местные, лицезреть на большую часть происходящего.
Конечно - сам хозяин был виден крайне плохо, но вот определить явно недобрый, принуждающий со стороны незваных гостей посыл - проще простого. Но вскоре это милое действо, с интересного рода артикуляциями завершилось, когда настоящие «гости», не менее нахальным образом нарушили миропорядок, сложившийся в этом северном особнячке.
приехавшая в нужный момент, воспользовалась моментом и начала поглощать в себе всяческого вида макаронины, с аппетитом бюрократической машины - невзирая на прогнутое кресло их оппонента, подопечного этих серых стражей государства. Откровенно бредовые, не подкрепленные ничем доводы слабоумных, но голосистых трубачей из числа наспех одетых рыбаков и охотников отразились на бумаге. Хотя конечно до этого надо было договориться. Ведь первоначально, как только столкнулись героические охранители