Практически ежедневно, а иногда и по нескольку раз в день она отправляла письма своим родственникам и знакомым в США, Китай и страны Европы. В итоге накопилось собранное за 36 лет жизни во Владивостоке уникальное эпистолярное наследие - более двух тысяч писем на 16 тысячах страниц. Получился своеобразный «роман в письмах» о Владивостоке. Или «блог», как сказали бы сейчас. Первые впечатления от 24.06.1894.
«В бухте стоят три русских военных корабля, и прошлой ночью на закате мы вышли на балкон, чтобы послушать, как военный оркестр исполняет русскую национальную молитву во время спуска флага. Это было прекрасно, и я надеюсь когда-нибудь достать ноты этой молитвы и послать их домой. Жизнь здесь лёгкая и очень весёлая - так мне кажется, но так как я из „восточной глубинки", я не бывала много в обществе. Владивосток - это крепость империи, поэтому здесь, конечно же, огромное число офицеров - как войсковых, так и флотских. Князья, бароны, вице-адмиралы, золотые галуны, шевроны и медные пуговицы столь обильны и повседневны, как мухи дома. Всё это повергало меня в трепет, когда офицеры начали наносить нам визиты, но теперь я могу проглотить всё это, даже не моргнув... Мне приходилось принимать двух вице-адмиралов, капитана высокого ранга, барона и Бог знает кого ещё, но я жива и рассказываю об этом».
О русских холодах 29.10.1894. «На этой неделе нужно будет поставить вторые рамы на окна. Они вставляются изнутри, а не снаружи, как у нас дома. Сначала мы заделываем все щели в окне ватой, загоняя её в них ножом. Затем на внутренний подоконник кладётся большой рулон ваты и вставляется внутреннее окно, а щели заклеиваются полосками бумаги, так что простудиться, сидя у окна, никак нельзя. В верхней части каждого окна имеется по форточке на петлях, так что комнату можно хорошо проветривать». О национальных блюдах: непривычно, но очень вкусно и питательно 06.05.1895. «В некоторых газетах я видела инсинуации по поводу того, что у русских солдат скудный рацион, и они питаются одним чёрным хлебом и супом; но если попробовать обычного русского супу, им можно просто позавидовать, ибо это самый вкусный суп, какой только можно себе вообразить. В нём всевозможнейшие овощи и огромный кусок мяса, и он хорош даже для короля. После супа съедают мясо с небольшим количеством горчицы.
Чёрный хлеб тоже очень питателен. В дни, когда приходит прачка, у нас готовится обычный русский суп, и, когда его подают на стол, всегда раздаются возгласы восторга». О досуге 18.07.1899. «Вчера днём мы впервые в этом году играли на нашем собственном корте... Теперь, когда погода нам это позволит, мы будем играть каждый день. Я наняла двух маленьких китайчат, чтобы они поднимали для меня мячики, и они должны быть на месте ежедневно с четырёх до восьми, за что каждый будет получать по три рубля в месяц. Я купила каждому из них набор чистой одежды, который будет храниться здесь, а Ду Ки должен следить за тем, чтобы они мылись перед тем, как надеть её. Каждый набор стоит 1 рубль 20 копеек, и я решила, что это довольно-таки дёшево. Сара собирается купить им башмаки и носки, так что они будут настоящими маленькими франтами».
21.10.1899. «Я была с мисс Морфью на верхнем этаже у „Кунста и Альберса", когда ко мне подошёл г-н Штехман-младший и спросил, не будет ли мне угодно зайти в его отдел и посмотреть новые красивые вещи. Я давно охотилась у них за жакетом, но мне говорили, что всё, что ожидалось, уже пришло, так что в последнее время я туда не заходила. Представляешь мою радость, когда я обнаружила французский пиджачок из тюленьего меха как раз моего размера за пятьдесят рублей? Я не поверила г-ну Ш., когда он назвал мне стоимость, но потом я увидела, что это был тюлений мех французской выделки, и, поскольку мне он понравился, цена меня больше не смущала... Я распорядилась, чтобы покупку прислали мне на дом, затем надела её и пошла покрасоваться перед Тедом в контору. Он был вне себя от восторга почти так же, как и я, и после позднего ужина я, чтоб его порадовать, надевала её ещё три раза».
О начале войны с Японией 10.02.1904. «Наконец, это случилось, и напряжения, в котором мы прожили последние сутки, хватило бы на целую жизнь. Вчерашним утром я печатала фотографии, когда раздался пушечный выстрел. У меня сердце чуть не замерло, и казалось, прошёл час, прежде чем раздалось ещё два, и тогда я поняла, что это был сигнал к войне с адмиральского корабля „Россия". Вскоре я узнала от своих друзей, что крейсеру „Громобой" приказано выйти в море... Я пожелала им победы и по русскому обычаю дала своё благословение...