Да не было никакой команды брать всё, что есть. О чем речь, если жизнь корабль в такой ситуации ограничивается даже не часами, а минутами, вернее десятками минут.
Никаких собак и кошек - истерическое бегство отдельных экземпляров людской расы, забывших с горя взять своих питомцев, никаких глупостей, только теплая, максимально легкая одежда, если такая имелась, и что-то несущественно. Матросы никогда ранее не спускали шлюпки с этого корабля, пришлось учиться на «живых». В первый раз было не очень удачно - никаких правил, в шлюпки погружались все, кроме членов экипажа. И мужчины, и женщины, и дети. Максимально плотным образом. Вода наступала и, черт возьми, чувствовалось.
Тем временем, часть матросов просматривало каюты на наличие людей, не услышавших или, по каким-то причинам, не узнавшим о бедствии. Проходили и осматривали в спешке всё, в том числе и гальюны, и иные уголки. Хотелось спасти всех. Очень много криков, излишне паники, и неприятных, отвлекающих от тяжелой, требующей концентрации работы. Спустить шлюпку - это дело не одной извилины, а коллективного и сложного умственного и физического труда. Там существуют определенные механизмы, к тому же ситуация была совершенно не «учёбной», и надо было учитывать пожелания господ, слёзно бьющихся перед ногами на коленях, упрашивающих посадить всех членов семьи и знакомых в одну шлюпку, не понимая, что те самые члены семьи стоят с другой стороны панической живой очереди.
Корабль стал проседать - медленно, но верно, погружаюсь в морскую пучину. Было очень холодно, будто где-то рядом был снег. Ужасный вид пассажиров одетых, по-разному, но все равно идиотским образом, в бельё, на которую была накинута шикарная шуба, делающего человека невероятно объемным, занимающим большее пространство в шлюпке.
Конечно, все это в сумме с какими-то, наспех собранными ли вовсе не открываемыми, законсервированными еще на суше, чемоданами, что противилось настроению членов экипажа, резко осознающим, что шлюпок то хватит не на всех.
А хватит ли времени, чтоб спасительный ялик вернулся и сделал второй заход? Да верится с трудом - глазомер не обманывал, до суши миль шесть-семь, не меньше, а кто грести, то умеет, мирные люди, большая часть из которых вообще впервые сидит в лодке? Часа два будут «плыть», и это только в одну сторону.
Первые сто человек были «отгружены», да именно таким словом, словно мертвый груз, словно коралл, облепленный со всех сторон чем-то несущественным за десять минут. Корабль ощутимо качало по сторонам.Мерзкий ветер пронизывал всё насквозь. Шлюпок не хватит, сухо подытожили все члены экипажа.
Зная, что людей около четырехсот, в лучшем варианте спасательных посудин хватит на двести пятьдесят. А еще были спасательные круги, но - за бортом явно нормальная температура воды. Погибнут, очевидно, погибнут. Но дать шанс можно. Себе. Ведь они будут уходить последними. Как же так, почему шлюпок так мало? Да очень просто, ведь первоначально судно было рассчитано на триста пассажиров и такое число было достаточным.
Занимаясь совершенствованием корабля и расширяя его «бока» -грузоподъемность, водоизмещение, никто и не рассчитывал расширять число жилых помещений, но затем пришёл исправленный план, в котором вместимость была увеличена почти на двадцать пять процентов. Но зачем уже об этом думать. Надо принимать меры. Но чем заменить шлюпки? Да ничем - не выстрогаешь же их за пять минут. Жадность конструкторов погубило важную вещь, а именно безопасность. Да и зачем говорить о судне явно не флагманского звена, если десятью годами ранее случилось, то что знают во всем мире.
Да, при схожих обстоятельствах умирал Титаник - правда в Атлантике, но тоже в северных ее водах, и да в апреле, но в схожих погодных условиях. И тогда дефицит средств спасения был еще куда более удручающим. А здесь скорей халатность. Хотя какое это уже имеет значение. Матросы, кто раньше, кто позже, стали осознавать свою участь и слёзно смотреть на оставшихся людей - ведь шлюпок не хватало.Может быть как-то переждать на скале? Нет, это каменный мерзавец, схожий по форме на гигантский сталагмит, явно не даст никаких шансам местным покорителям.
Да и туда надо было еще добраться, а передняя часть «Гельвеции» стала крошиться таким образом, что между скалой и остатком обшивки образовалась определенная пропасть.
Это точно не вариант. Двое матросов приближались к этому месту по палубе - нет, точно нет. Корабль безудержно шёл ко дну. Вода стала проступать в машинное отделение, вскоре электричество полностью погасло. Шла двадцать восьмая минута борьбы. Ранение «Гельвеции» не дает никаких шансов на спасение, благодаря балластному танку, водоизмещением в четыреста тонн. Не та поломка, господа.