А здесь еще наблюдался диссонанс температур, влажностей и иных параметров, внутри тулупов тепло одетых, и собственно не очень подходящим образом, одетых. Тут и не раз посмотришь на красивейшие возвышенности и действительно задумаешься о спасении холодом и льдом. Первое при шубах очень даже показано, а второе можно согреть в руках или в тех же лампах и получить воду.
Да и о животном мире можно было задуматься, ведь там он точно должен быть.
Небо заволокло. Начался дождь - косой, сильный, теплый. Хотя и это суждение можно посчитать субъективным. Но если взять за точку отсчета утренний дождь, было теплее. Но вот что неприятно, так иногда прорывался холодок - причем морозный, прям с обратной стороны. Ледники с гор привнесли свою лепту, создавая невероятное ощущение странного контрастного дождя. Наиболее сообразительные заняли положение между соснами, но лес не был чем-то цельным, однотипным, и таких лакомых мест было мало.
Еще меньше повезло братьям по несчастью, расположившимся у желтых, опавших лиственниц, шквальный ветер все время пытался оторвать часть дерева, пригнуть, а то и выдернуть и унести за собой, то, что лежало плохо или было слишком легким для смертельного ветра. Лес зашипел, засвистел. Эх, сюда бы шамана с бубном, чтоб, наконец, успокоил разгневанную погоду. Кажется, начинался второй акт светопреставления, при поддержке органа и духового инструментария, который набирал силу, безнаказанно оборвав прекрасный, хоть и трагичный антракт.
Хуже всего было охранителям «драгоценного груза»; вода наступала, хотя это не было для них угрозой, но вот для лодок - вполне, несмотря на то, что сила, которая могла «экспроприировать» их, еще не была проявлена по полной, тем не менее, могла проявиться в ближайшие часы. С другой стороны, зная уже по первому акту бушующего мракобесия на море, вариант с лодками и вся та идея накрылась медным тазом. Получалось, что лучше идти вглубь материка, чем ждать у моря погоды. При таком раскладе плыть было противопоказано.
Надо было дождаться утра и принимать решение. А пока намокать, мерзнуть и не спать, ловить капли в ладони и пить, пить и еще раз пить. Хоть что-то облегчило участь потерпевших кораблекрушение. Никто так и не смог заснуть, казалось, в такой ситуации даже смертельно уставшие не смогут склеить глаза.
Да и как их то склеить, когда на твое милое лицо падает ветка, которая моментально привносит в твою жизнь несколько долгих и мучительных минут вытаскивания хвои с лицевых борозд, созданных за мгновение, а все потому, что падают они с большой высоты, тем самым хвоя обретает силу смертельного дротика благодаря законам физики.
Мельчайшая и крупная - вся без разбору, падает на вас, пронзая ваше тело, в том числе и через одежду. И что-то ползает, либо это уже на нервном уровне, по-вашему, казалось бы изолированному полностью или частично, телу. Мучительная ночь длится долго, слишком долго. Ориентирование во времени нулевое, да и бесполезно.
Наручные часы отныне бесполезны, так как свою главную роль они не исполнят, так как нет никакой нужды смотреть на них, заводить, а косвенную, если конечно аккуратно вынуть стёклышка и нехитро поманипулировать над сухой субстанцией, аля соломой, тоже не имеет никакого смысла. Солнце ушло. А если оно и вернется, то вряд ли смогут, хоть в какой-то мере повторить великие, по крайней мере по свидетельствованиям Луциана, Архимедовы стекла и зеркала, позволяющие сжигать вражеский флот. Дождевую воду пили жадно, будто стараясь поглотить всю мощь дождевого потока и при этом остаться сухими.
Но никто еще с такой страстью не выпивал содержимое облачка, как это делали они, был бы океан пресноводным - поверьте, эта братия осушила бы его полностью без гиперболизированной коннотации.
Дождь усиливался с каждой минутой, но, как и полагается осеннему, он не прекращался и не обрывался. Все, кто ранее не намок, намокли. Тем временем между собой обсуждался вопрос грядущих последствий нахождения в таких неблагоприятных условиях. Они вот-вот должна были себя проявить. Голова разрывалась только от того, что каждый из находившихся в этой пристани человеческих душ, мог в скором времени заболеть как минимум серьезной простудой, воспалением лёгких. Врачи кивали головой, осознавая и факт грядущего голода. К тому же великое множество иных проблем. Никогда еще так отвратительно выглядел обед - единственный приём пищи за сутки. Он представлял собой бережно переданную влажными от дождя руками неравноценную порцию какой-то каши, грубого помола.