Пришел в себя он уже на обратном пути. Открыв глаза, Фернан обнаружил, что парит в воздухе, а перед глазами раскинулось бескрайнее небо. Повернув голову направо, он понял, что его несут на носилках. Рядом шагал Себастьян, который сразу же обратил внимание на друга.
— Очнулся? Слава богу. Мы возвращаемся домой.
— В Севилью?
Риос с подозрением посмотрел на друга, не понимая, то ли Фернан его подначивает, за определение индейского города как «дом», то ли раненый пока не совсем соображает.
— Нет, к сожалению, пока не в Севилью. Твоя рана заживает, руке ничего не грозит, так что не беспокойся. Но ты потерял много крови, поэтому лежи смирно.
Поход продолжался еще два дня. Слуга Луис снова сопровождал испанцев. После битвы он поучаствовал в ловле разбегавшихся вражеских солдат и даже сумел одного из них пленить. Теперь парня просто распирало от гордости. Он рассказал конкистадорам, что изначально вождь планировал пойти дальше и завоевать чужой город. Но они взяли слишком много рабов и охранять такую толпу во время сражения было бы сложно. Поэтому войско возвращалось домой.
Невольники, со скрученными за спиной руками, связанные по десять-двенадцать человек, шли отдельно под присмотром солдат. Фернан, глядя на них, в очередной раз вспомнил, как они с Себастьяном когда-то так же попали в плен. Он не радовался этой победе. Гонсалес предпочел бы вообще не вмешиваться в войны между индейцами. Он хотел только добраться до Кубы.
В городе победителей встречали с неописуемым восторгом. Жители тысячами высыпали навстречу, одетые в лучшие наряды и украшенные драгоценностями. Вернувшихся с триумфом воинов обвешивали цветочными гирляндами и забрасывали венками. Испанцы в очередной раз заметили, что индейцы очень любят цветы. Торжественному рычанию труб из больших морских раковин гулко вторили барабаны, а густой дым из курильниц накрыл всю центральную площадь. Сквозь эту туманную пелену проступали вершины пирамид, где горели костры.
И лишь пленники не разделяли общего настроения. Многие из них испуганно и беспомощно озирались по сторонам и помимо воли втягивали головы в плечи. Некоторые, правда, пытались показать, что их не испугать. Такие держались подчеркнуто равнодушно, стояли прямо и бесстрастно взирали на картину чужого торжества.
В тот же день вождь пригласил конкистадоров в свой дворец. Фернан к этому времени немного окреп. Слабость отступила и он уже не шатался на каждом шагу. К тому же к руке постепенно возвращалась чувствительность, так что Гонсалес преисполнился оптимизма. Теперь подарки посыпались на конкистадоров бесконечной вереницей. Луис и остальные слуги сгибались под грузом расшитых перьями плащей, мешков с какао-бобами, ожерелий из бирюзы, яшмы и нефрита. В итоге испанцы отослали носильщиков в свою резиденцию, а сами остались на пир.
Решив, что чужаки уже лучше говорят на его языке, вождь принялся их расспрашивать.
— Где ваша земля?
Испанцы переглянулись. Отвечать следовало осторожно. В городе знали, что они пришли с юга, но рассказывать правдивую историю с неудачной экспедицией, блужданием по джунглям, пленением и бегством было бы опрометчиво. Фернан задумался. Что вообще ответить? Попытаться ли припугнуть правителя рассказами о могуществе Испании, зримым проявлением которого являются они с Себастьяном? Возможно, вождь решит, что с таким великим народом нужно дружить. А если он наоборот подумает, что два чужеземца являются шпионами, которые разведывают на кого бы здесь напасть и посчитает, что безопаснее всего их убить?
Собравшись с мыслями, Фернан ответил:
— Она далеко. За лесами есть вода, много-много воды, а за ней наша земля.
— Там храбрые воины? — поинтересовался вождь.
Фернан подтвердил, а индеец продолжил расспросы.
— Там делают это? — он указал пальцем на кирасы, потом на шлемы и оружие.
— Да, — вступил в разговор Себастьян. — Мы хотим найти здесь друзей. Вы наши друзья.
— Как дойти до вашей земли?
— Нельзя дойти, — покачал русой головой Риос. — Много воды, далеко.
В ответ вождь произнес несколько слов, значение которых испанцы не поняли.