Сам Шикотенкатль к обеду уже преодолел обычный дневной переход. Он спешил домой. Его солдаты шли с вечера и до полуночи, затем с утра и до полудня. За ним следовало около семи тысяч воинов. Некоторые, бесконечно преданные своему вождю, знали о его планах разорвать союз с испанцами. Они не сомневались в правильности такого решения. Это были ветераны, которые воевали против чужеземцев, когда те впервые вторглись в Тлашкалу. И на мир тогда они согласились неохотно.
А другие воины просто не задавали вопросов, выполняя приказ. Шикотенкатль велел идти в Тлашкалу. Обычное дело. Может, так решил сам Малинче. Например, чтобы контролировать находящуюся рядом Чолулу, чтобы та внезапно не вспомнила про свой многолетний союз с ацтеками и не ударила чужеземцам в спину.
«Машишкацин умер от поветрия. Чичимекатекутли остался в войске испанцев и собирается вместе с ними покорять Теночтитлан. В Тлашкале из влиятельных вождей остался только мой старый слепой отец, — думал Шикотенкатль. — Похоже, вот и настал момент, когда нужно действовать решительно. Я сумею захватить власть и стать единоличным правителем Тлашкалы. И солдаты моей родины не будут сражаться за чужие интересы!»
Шпионы ацтеков больше не выходили с ним на связь. Но вождь понимал, что даже если и выйдут, то переходить на их сторону нельзя. Пускай Малинче и Куаутемок истощают друг друга в этой грандиозной войне. Когда сил у них поубавится, тогда и наступит золотая эпоха для Тлашкалы.
Шикотенкатль не терял времени зря. Он уже давно отправил на северо-запад несколько групп разведчиков. И вот недавно одна из них вернулась, выполнив свою миссию. Преодолев преграды, отбившись от обнаглевших разбойников, обойдя стороной крупные сражения, его люди достигли Мичоакана. Это крепкое государство, населенное народом пурепеча, сумело отразить все нашествия ацтеков. Сильное и воинственное, оно овладело искусством изготовления бронзового оружия. Мичоакан, несомненно, станет хорошим союзником.
Правители народа пурепеча приняли его тайное посольство благосклонно. Они тоже внимательно следили за войной, которая разворачивалась в империи. Теночтитлан вскоре мог оказаться в осаде. Держава ацтеков пошатнулась, так что Мичоакан планировал воспользоваться шансом и захватить ее северные и западные провинции. Уэй-тлатоани Куаутемок не сумеет их защитить.
«Чужеземцы тоже не смогут нормально воевать, не имея надежного тыла, — рассуждал Шикотенкатль. — А тылом для них служит Тлашкала. Стоит нам закрыть проходы, не пропускать подкрепления с побережья и не присылать конкистадорам провизию, как войско Малинче окажется в ловушке. Испанцы не смогут даже покарать нас. Ведь стоит им бросить осаду столицы и начать войну с Тлашкалой, как в спину тут же ударят армии ацтеков»
Войско Шикотенкатля шло быстро. Провизии взяли совсем немного. На несколько дней хватит. А там и Тлашкала. Вождя раздражало только одно — Чичимекатекутли со своими бойцами остался верен чужеземцам. А это около восьми тысяч отличных воинов, которые, вместо защиты родины, будут умирать за интересы Малинче.
«Ладно, если повезет, то Чичимекатекутли сумеет вовремя осознать свою ошибку и уведет солдат обратно в Тлашкалу, — думал Шикотенкатль. — Хотя, может быть, все и так к лучшему. Он сильный вождь, народ его любит и уважает. Нужен ли мне такой конкурент в борьбе за власть?»
Время перевалило за полдень. После короткого привала тлашкаланцы продолжили путь. Шикотенкатль неутомимо шагал вперед и обдумывал свои дальнейшие действия. Он заранее, еще два дня назад, отправил домой небольшое посольство. В Тлашкале у него тоже хватало верных людей. Теперь они уже наверняка получили приказ и готовятся к захвату власти. С отцом Шикотенкатль собирался поговорить сам. Тот должен понять, что союз с чужеземцами, некогда заключенный по принуждению, не принесет родной стране ничего, кроме горя.
«Скоро из-за моря прибудет еще какой-нибудь корабль с солдатами, — думал вождь. — И они двинутся в сторону Теночтитлана через Тлашкалу. А мы их перехватим. Вряд ли они окажутся настолько строптивыми, что откажутся нас учить. Самых упрямых показательно казним, остальные быстро одумаются»
Его мечтой был отряд пехоты, обученной по европейскому образцу. Шикотенкатль помнил, как четыреста испанцев обращали в бегство многотысячные армии Тлашкалы. Видел, как чужеземцы разбили войска Чолулы. Слышал о том, какой разгром постиг ацтеков в битве при Отумбе. О такой дисциплине, слаженности, умении маршировать и держать строй можно было только мечтать. И Шикотенкатль понимал, что пока у Тлашкалы не будет своей профессиональной пехоты, нечего и думать о полноценной борьбе с испанцами.