Через несколько дней произошло важное событие — корпуса Кортеса и Сандоваля, оттеснив врага, сумели объединиться. Теперь они наступали широким фронтом, подчиняя себе один участок города за другим. С другой стороны на слияние с ними старался пробиться отряд Педро де Альварадо.
В эти дни местным жителям довелось узнать все ужасы войны. Атакуя какой-то квартал, конкистадоры, обозленные гибелью товарищей, уже не разбирались в том, кто перед ними. Под горячую руку попадали не только воины, но и мирные жители. Десятки их гибли от ударов копий и мечей, многих затаптывала скачущая галопом кавалерия. В тех районах, где кипели сражения, рано или поздно начинались пожары. Пламя охватывало дома, испуганные горожане метались по пылающим улицам. И хотя зачастую совсем рядом находились каналы, но кто стал бы тушить пожар, когда вокруг кипит бой? Жители в панике старались убраться подальше. Многие из них угорали в дыму.
Фернан, глядя на все это, постепенно проникался к окружающему его безумию все большим отвращением. Себастьян, видя настроение друга, пытался его утешить:
— Таково истинное лицо войны. Когда битвы кипят прямо на городских улицах, неизменно гибнут мирные жители. Так всегда и повсюду.
— Неужели мы не можем оградить их от этого ужаса? — спросил Гонсалес. — Мы сейчас ведем себя ничуть не лучше мясников.
— Как оградить? Прикажем: «Мирные жители, отойдите вправо, солдаты, отойдите влево!»? Да и не так легко выявить врага. Ты отвернешься от мальчишки, который, казалось бы, мечтает лишь о пощаде, а через секунду он всадит тебя в ногу отравленную стрелу из духовой трубки. Нет, Фернан, пока будет длиться война в городе, тут прольются реки крови, в том числе и самых безобидных горожан.
И все же ситуация претила молодому Гонсалесу. Он готов был сражаться, пускай даже крайне жестоко, против сильных и вооруженных врагов. Но каждый раз, когда он видел тело старика или женщины, попавшей под удар меча, его мутило от отвращения и нежелания принять лик войны таким, каким он и был в реальности.
Еще больше усугубляли ситуацию союзники. Тлашкаланцы пришли в Теночтитлан с главной целью — отомстить за долгие годы притеснений. Десятилетиями Тлашкала терпела вторжения ацтеков. И хотя горная республика так и не покорилась, но в войнах за независимость погибли слишком многие тлашкаланцы. Теперь для них пришел великий час расплаты. Все жители столицы воспринимались ими как законная добыча, которую можно обратить в рабство, убить на месте или даже замучить до смерти.
Ничуть не отставали от них другие индейцы, которые в свое время не сумели отстоять свободу и регулярно платили ацтекам дань. Неисчислимое количество товаров и ресурсов отправлялось когда-то в Теночтитлан, а кроме того, шли туда из провинций и молодые люди. Часть из них ждал рабский труд, другая часть в скором времени попадала на жертвенники во славу Уицилопочтли. И теперь все завоеванные племена жаждали утопить ацтеков в крови. Испанцы иногда пытались наводить порядок, но их всего-то насчитывалось около девятисот, а число союзников уже перевалило за сто тысяч. И уследить за их поступками капитаны Кортеса никак не могли.
Ожесточение достигло самого пика. Ацтеки выискивали любой момент для нападения. Они плыли в лодках по ночам, пробираясь по еще не засыпанным каналам, стреляли в любую мелькнувшую фигуру, после чего спешили отступить. Испанцы, стоило им заслышать в темноте плеск весел, стремились подкрасться к лодке незамеченными, чтобы напасть и перебить врагов до последнего человека.
И так день проходил за днем. Эрнан Кортес понимал, что лишь добровольная капитуляция Куаутемока прекратит весь этот ужас. Он еще несколько раз посылал к нему пленников для переговоров, но ответа так и не дождался.
Испанцы планомерно разрушали город, не давая ацтекам ни малейшего шанса на укрытие. Стоило им взять под контроль очередной квартал, как союзные индейцы начинали разбирать постройки и сравнивать все с землей.
— Вы не только предатели, но и жалкие безумцы! — закричал кто-то из ацтеков, глядя, как тлашкаланцы ломают очередное здание. — Сегодня вы его ломаете, но после нашей победы мы заставим вас восстановить все разрушенное. Если же вы думаете, что наше поражение спасет вас от этой тяжелой работы, то вы и вовсе наивные дети. Солдаты Малинче прикажут вам снова строить здесь дома, но уже для них. Хоть так, хоть этак, но не избежать вам рабской участи.