— «Дальше?» — Разиель как будто не заметила впечатлений Сейвена и вдумчиво продолжила. — «Дальше она стала звать меня. Прямо в огонь, которым сама и была. По всей видимости, гениза планеты толкает инородцев на самоубийство. Во сне это как подмена точки зрения, когда ментальность уверывает в смерть тела и следует за отражением в генизу. Хм. Судя по вашим наблюдениям, добиться этого планете с первого раз не удается — жертвы просыпаются под впечатлением необъяснимой угрозы. Это своеобразная подготовка, за которой следует вторая, третья попытки… До тех пор, пока жертва окончательно не раствориться во сне».
«Как ты?»
— «Как я».
— «Мне до сих пор не понятно, как гениза схватила первой именно тебя».
— «Я сама виновата. В тот момент мне казалось, что я контролирую сон. Пляска закончилась, и мое отражение всецело отдалось зову. Но я просто смотрела и ждала, что произойдет дальше. А дальше вспыхнул лесной пожар. Вот уже горела поляна, и бревно на котором я сидела. Горело все, кроме костровища, ставшего островком прохлады. Мое отражение обратилось в ледяную статую, таявшую прямо на глазах. Очень быстро, если не сразу, от нее осталась только лужа. Вот тут-то бы мне и проснуться, но… Но я подошла к костровищу и погрузила ладонь в воду. Дна я не нащупала и тогда полезла в нее ногами. Обволакивающая прохлада овладела мной. Было приятно как… Это было как искупаться в чистом озере жарким днем. Приятно, но обманчиво. Когда я опомнилась, стало уже поздно. Вода поглотила меня целиком, точно трясина. Хм. Знаешь, сейчас вспоминая произошедшее, мне кажется, что я погрузилась в генизу земли. Во тьме я слышала множество голосов, слившихся в гомонящую реку. Я видела жизни, стиснутые до неуловимых мгновений, чувствовала, как они наполняют меня, становятся частью меня… Нет, нет. Все не так. Этоярастворялась в прожитом. Но тут появился ты. Ты раздвинул этот живой омут одним только голосом. Я слышала тебя ясно, как… Как глубокой ночью виден свет фонаря. И я пошла… Поплыла к тебе… И к себе. Я точно просыпалась ото сна длинною в жизнь, припоминая все то, что мне снилось. Так я двигалась от рождения до последних мгновений, пока не переступила порог комнаты. В застывшей серости живым был только ты. Я позвала тебя, ты обернулся, а окружение вспыхнуло, точно с него сдули пыль. Вот, собственно, и все».
Обращенные к нему мысли закончились. Остались только сторонние думы, над которыми явственно звенело ожидание Разиель. Но Сейвен не реагировал. На протяжении всего рассказа он неотрывно смотрел на плавные изгибы покрывала, скрывающего настоящую Разиель. В какое-то мгновение ему стало казаться, будто спящая шевелила губами, сообразно звучащим в его голове словам. Легко, точно от шепота ткань у лица тревожилась. Тревожилась… Несколько раз он порывался сдернуть покров, но голос рассказчицы всякий раз останавливал его, возвышаясь в самые неподходящие моменты.
Но вот повествование закончилось, а вместе с ним и шевеленье. Сейвен медленно потянулся к краю покрывала. Пальцы его дрожали. «А вдруг она не спит? Вдруг из генизы в нее забрался кто-то?» Взявшись за ткань, Сейвен зажмурился. Сердце прыгало в груди тяжелым резиновым мячом. «А что если там Айро? Или… Что если это я сплю, и все снится мне?»
— Проснись, проснись, проснись! — запальчиво прошептал он и сдернул покрывало.
— Ну что, поставил свой эксперимент? — голос Разиель зазвенел бубенцами. — По крайней мере, теперь ясно, что происходит со мной в этом твоем состоянии.
Сейвен посмотрел на то место, где сидела Разиель, но увидел лишь одежду, которую словно примерил человек-невидимка. Рукава блузы, ворот, вырез декольте, свободный пояс и обнаженные икры светились пустотой. Разиель же воспарила той самой соблазнительной нимфой, которую Сейвен видел танцующей в костровище ее сна.
— Это что-то невероятное! Слышишь, Сейвен? Я летаю! — шумно восторгалась Разиель и проплыла мимо, коснувшись его щеки распущенными волосами.
Она засмеялась… Весело, беззаботно — Сейвен никогда не слышал такого ее смеха. Люди, отягощенные повседневностью, так не умеют. «Но разве кто-то слышал, как смеются ментальности?»
— Как же это… Хорошо! — продолжала восхищаться Разиель, витая у самого потолка комнаты. — Я точно в осознанном сне, только осязаю все острее… И не могу менять окружение, как хотела бы. Жаль. А ты слышишь мои мысли, Сейвен? Я твои — нет.
— Нет. Только твой голос. Прости, я не хотел этого… Припадка. Не потому, что не хотел тебя увидеть вот такой… То есть… То есть я хотел, но думал совсем не об этом.
— Теперь уже все равно, — она спустилась на землю и с любопытством разглядывала запечатленную в пустоте одежду. — Я точно избавилась от тела и… Как ты думаешь, кто я теперь? Отчужденный репликант?