Деревья, трава, высокое небо и даже солнце — потускнело все, кроме Тиефа, воссиявшего алым пламенем. Сперва он испугался, но потом посмотрел на незнакомца и понял, что метаморфоза коснулась обоих. С одним только отличием: незнакомец горел плотным голубым цветом. В месте, где незнакомец сжимал руку Тиефа, пламя сплеталось, становясь лиловым. Чужой Мудрец тоже стал другим. Он вырывался из незнакомца отвесными клубами голубого дыма, образуя непроницаемую тучу над его головой.
Ходьба превратилась в настоящее безумие. С каждым шагом Тиефа точно размазывало по времени и пространству. Едва он заносил ногу, как та оказывалась сразу в начале движения и на ее излете. Он ощущал себя как Тиефа настоящего, прошлого и будущего. В некотором роде залипание позволяло заглянуть вперед: последний, еще не свершившийся, Тиеф знал то же, что и прошедший.
Уже у самого входа странная вспышка повторилась. Присутствия стали детальнее, живее и оттого непонятнее. Незнакомец замер, напрягся и пространство замерло окончательно. Оно стало не просто выцветшим, а абсолютно серым. Теперь Тиеф не шел, а тек, невольно сравнивая себя с ручьем песка, где каждая песчинка являлась им самим, обособленным во времени и пространстве…
Обитель пришельцев раскинулось над ними просторным куполом, совершенно непохожим на пирамиды Мудрецов. Внутри росли деревья, стыла в заключении река, а с центральной возвышенности, походившей на гладкий вулкан, срывался водопад. По дороге встречались соплеменники незнакомца. Захваченные врасплох скоростью, они каменели в суетных позах, совершенно не замечая проплывающих мимо них существ.
Место, куда вел его незнакомец, оказалось пустым. Но где?! Где те, кого он так стремился отыскать?! Тиеф чувствовал досаду спутника как свою, его разочарование и страх… В смятении они покинули чудную округлую пещерку и уже, было, собрались разорвать сплотивший их замок, как последовал очередной взблеск.
Тугая, дрожащая плеть хлестнула его чернотой. Она не походила не предыдущие и оттого еще сильней взволновала незнакомца, ринувшегося к ее источнику.
Тиеф, растянувшись вереницей шагов, едва поспевал следом. Он с ужасом представлял, как зыбкая связь, удерживающая в рамках целого, рвется и его размазывает по пространству и времени. Бесконечно много Тиефов, навсегда застывших в зеркальных гранях вечного и пустого…
Вдруг незнакомец остановился. Его аура вздымалась и опадала как от тяжелых выдохов. Изредка по ней пробегали тонкие веточки молний. Казалось, что еще чуть-чуть и он упустит время, рьяно стремящееся в привычное русло.
Они остановились близ странной, но живой троицы. Один был обычным, таким же, как незнакомец в своем первозданном обличии. Другой — пламенно-лазурный. Он в страхе жался к первому. А вот третий… Третий стоял напротив первых двух и держал на вытянутой руке язык черного пламени. Было в нем что-то… Что-то нечеткое. Зримое преломлялось вокруг него, как преломляется свет в куске хрусталя.
Черное пламя выгорело и в руке у темного появилась дубина, которую он занес над головой. Обычный что-то кричал, но темный его не слушал. Тогда он порывисто развернул лазурного лицом к противнику, еще раз что-то выкрикнул и, видимо, не получив должного, отбросил себе за спину, в последний момент прикрывшись от удара рукой.
Яркая, черно-белая вспышка озарила пространство. Оружие черного отскочило от побелевшей руки обычного. Он мельком оглянулся на отброшенного назад товарища, крикнул что-то в лицо черному и отразил повторный удар. На этот раз и удар, и последующая вспышка оказались гораздо сильнее. Обычный устоял, что привело в неописуемый гнев черного. Он перехватил оружие обеими руками и, с беззвучным криком, обрушился на противника.
Вспышка от удара оказалась настолько мощной, что Тиефа и его незнакомца отбросило назад, оглушило. Когда восприятие прояснилось, то они увидели, что обычный перестал быть собой. Его руки, грудь голова потеряли четкость и ослепительно сияли. Он не замечал собственного преображения, продолжал что-то выкрикивать, но темный оставался глух в своей ярости.
Град ударов слился в сплошной поток, причиняющий страшную боль. Тиеф беззвучно стонал, ему вторил незнакомец, который только и мог, что цепляться за ускользающее время.
Тяжелый вал света внезапно погас — противоборцы схватились вручную. Обычный теперь полностью состоял из света, но и черный стал другим. Из маленького и щуплого существа он превратился в страшного гиганта с продолговатым черепом и костлявым изорванным телом. Одна его рука ветвилась живыми корнями, другая — прямая и длинная — угрожала остротой.