Местная фауна принципиально отличалась в способе получения энергии. Если для Ра единственным источником были воздух, вода и солнечный свет, то для живоглотов, — так про себя назвал Тиеф местную жизнь — другие организмы. Чешуйчатые ползуны поедали прыгающих лохматиков, лохматики — мелких многоножек. Чем питались многоножки — оставалось загадкой, но, Тиеф был уверен, что и они как-то вписывались в пищевую круговерть.
Но встречались и организмы, усваивающие энергию солнца. Растения, какие раньше были и на их родной планете и от которых, согласно преданию, произошли Ра. Чахлые и невзрачные они служили пищей некоторым живоглотам, встречались редко и всеми силами тянулись к воде. Наверно, в других местах планеты, где влаги имелось больше, растения процветали. Глядя на многообразие жизни и размышляя о той ее части, которую Тиеф не видел, проскальзывали мысли о разумных созданиях. В том, что они есть, сомневаться не приходилось, ведь даже их суровый мир явил цивилизацию, просуществовавшую очень долго…
Наверняка, любой живой организм появлялся с одной целью: преуспеть в своем развитии настолько, чтобы однажды воссиять искрой разума. Именно разум — краеугольный камень любой жизни, ее цель, но и ее же погибель. Обретшие сознание выпадают из общего лона, превращаются в отщепенцев и врагов всего живого. По крайней мере так было с Ра.
В своих размышлениях Тиефа отталкивался от знаний, которыми располагал. Познания, хоть и обширные, но не абсолютные — могли привести к неверным выводам. Но он не извлекал пользы и не решал конкретных задач. Тиеф размышлял бесцельно, для себя. Ему нравилось думать так, как не мог прежний Тиеф.
А еще он завидовал Шорти и Веллану, которые отправились исследовать планету. За время их отсутствия здесь ничего не произошло, а вот они наверняка столкнулись с массой интересных вещей. То, что с ними могла случиться беда, Тиеф в размышления не брал. Что может случиться с избранными?
Странными все-таки они были, подозрительными. Иногда казалось, что это один избранный, для чего-то расщепивший себя пополам. А иногда, — что это вовсе не избранный, а нечто… иное. В особо тягостные мгновенья, когда мысли окрашивались в тона рокового заката, Тиефу казалось, что они истинные хозяева положения. Именно они повинны в гибели родной планеты, а теперь, переместившись на новую землю, сгущают ожесточение здесь.
Новое утро, ознаменовалось приятным сюрпризом. Один из подопечных Изотера сбросил в песок сеянец, о чем избранный и поспешил сообщить:
— Это может означать, что мы избежим вырождения, и новые Ра будут появляться!
— Ничего это не означает, — скептически тряхнул дышалом Монтерс. — Сеянец может не взойти. Вот когда он проклюнется и из песка выйдет новый Ра, тогда и поговорим.
— Ты не уверишься, даже когда это произойдет, — усмехнулся в ответ Изотер. Он был слишком доволен, чтобы обращать внимание на колкость товарища. — Подождем еще немного. Я уверен, что именно так и будет.
— Возможно, — не унимался Монтерс. — Только у меня есть основания полагать, что проклюнутся не Ра, а нечто иное. Другой воздух. Другой песок, притяжение другое. И самое главное: чем они будут наполняться? Где им капли брать-то? Капли остались там, на родине. А без них это будут не Ра, а вечные пустышки. Или…
— Или? — подтолкнул его Тиеф, догадываясь о чем пойдет речь.
— Или взойдут совсем не Ра. Мы такие какие есть благодаря каплям, тому следу, который оставляют они, проходя сквозь нас. Крупицы Всеобщего формируют сознание Ра, наполняя пустоту разумом. Ведь Ра становится Ра только тогда, когда осознает себя. Но если крупиц Всеобщего нет, если пустыня пуста?
— До катастрофы, расколовшей Всеобщего, наши предки рождались в разуме. — Изотер, точно знал, в какую сторону повеет разговор, и сразу нашел что ответить. — Доля Всеобщего циркулировала в Ра с момента рождения и до самой смерти. Они отдавали накопленное жизнью лишь с исходом.
— Так было, — тускло выдохнул Ио. — Но здесь — не там. Если здесь и существует… Аналог Всеобщего, то он иной. А значит, Ра не будут такими как прежде. Внешне они, может и не изменятся, но внутренне…
Он постучал когтем по голове и смолк, отвернулся, точно не говорил ничего. Постояв немного в задумчивости, Ио добавил:
— Эта планета обрела себя, я полагаю. И если это так, то у нас будут некоторые трудности с возрождением Ра.
— Но ведь это все только предположения! — вспыхнул Изотер. — Хватит уже множить гипотезы одну нелепее другой! Монтерс! Ведь ты говорил, что Ра погибнут? Говорил?! Ну и что стало с ними? Посмотри!