— Я же сказал, у нас другие взаимоотношения, основанные на взаимном интересе в нескольких общих делах, после решения которых мы разойдемся, — терпеливо пояснил я.
Может показаться странным, зачем вообще распинаться перед непонятно кем, вместо того чтобы указать на выход. Для этого даже не пришлось бы применять силу, хозяин таверны с маячившими за спиной массивными вышибалами обеспечил бы должный покои дорогому клиенту в мгновение ока.
Однако, когда пришло понимание что устроившийся напротив парень занят в околокриминальном бизнесе, произошел тот самый толчок. Решение, которое я искал на протяжении последних четырех часов.
Точнее не само решение, а наметки на него. Но в этом случае, это уже было что-то. Просвет забрезжил, оставалось только домыслить идею, сформировав в четко расписанный план. Остальное пройдет, как по маслу.
— То есть, вы не будете признавать долг? — угрюмо осведомился Коста.
Я слегка наиграно приподнял брови.
— С какой стати? Разве я вам что-то должен? Это долги Нильса, ему с ними и разбираться.
Парень угрюмо засопел.
— Тогда мы не можем гарантировать, что он при этом не пострадает, — наконец изрек он и сделал движение подняться.
Я остановил его движением ладони, велев сесть на место. Взял в руку бокал, неспешно покрутил его, изучая сидящего напротив собеседника. Тот ответил слегка вызывающим взглядом. Наглец, но не дурак. По крайней мере старается сдерживаться. Другой на его месте мог вести себя нагло, этот же осторожничает. Вопрос почему? Знает что-то? Например, обо мне, что я не совсем обычный человек. Это бы объяснило сдержанное поведение.
Хмм, любопытно. Откуда мог узнать? Мозг быстро перебрал всевозможные варианты и в конце остановился на самом очевидном. Нигде кроме злосчастного переулка сегодня днем я в Винисгорде магию открыто не проявлял, значит видел нападение уличных грабителей.
Взгляд метнулся к столику с здоровяком и хорьком — не исключено, что видел в компании.
За нами следили? В принципе идея не выглядела особо удивительной, если держались на расстоянии, соблюдая дистанцию, вполне могли проследить. В конце концом, мы не делали попыток скрыться, шли открыто, не особо оглядываясь. Если грамотно подойти к делу, то можно остаться незамеченным даже на пустынных улицах осажденного города.
Вот если бы я считал, что за нами следят, то скорее всего обнаружил бы хвост, но кто думал, что это вообще кому-нибудь нужно. Вопрос риторический.
— Хорошо, в целом, кажется я понял ситуацию, — я поставил кубок на стол и посмотрел на собеседника. — Но как я уже сказал ранее, я не имею отношение к долгам Нильса, — пауза, парень вновь начал приподниматься. — Однако, — продолжил я, — в свете некоторых последних событий, у меня есть для вас выгодное предложение, которое принесет вам намного больше, чем сто золотых монет. Что скажете?
Коста уселся обратно, сказал:
— Я слушаю.
Глава 6
6.
'… здесь всегда было ветрено. Вершину башни обдувало со всех сторон, создавая впечатление, что ветра бьют одновременно с разных направлений. Отсутствие малейшего барьера, ровная площадка и огромная высота только усиливали эффект, заставляя слабых духом держаться подальше от края. Плоская поверхность и несколько вырастающих из камня гигантских зубцов, похожих на загнутых внутрь клыков, — вот и все что было на вершине главной обители магов.
— Ты предал нас, ты предал Коллегию, предал ее принципы, предал Империю. Тебе нет места в Совете, — голос из-под глубоко надвинутого капюшона разносился раскатом, слова рвали ветер, унося за пределы границы. Видна только нижняя половина лица, старческая кожа, короткая седая бородка, плотно сжатые тонкие губы, кривившиеся в презрении.
— Это вы предали принципы Коллегии, свободу выбора истинного пути, — я говорю спокойно и твердо, ощущая за собой уверенность в собственной правоте. В отличие от оппонента, мой капюшон отброшен назад, полы плаща развеваются, открывая традиционное одеяние заклинателя-мага. Фасон классический, но расцветка не стандартная — черное на темно-коричневом, дань памяти родовым цветам.
Моя поза не выражает покорность как ожидалось, наоборот, подбородок гордо вскинут, в глазах непреклонная решимость идти до конца. Собеседник это видит и заходится в гневе.
— Тебя лишат доступа в Башню! — гремит голос из-под капюшона. — Ты больше не входишь в ближний круг идущих по истинному пути! Тебе запрещается находится в столице или окрестностях до особых распоряжений. Теперь твое место жительство — форт на дальних окраинах приграничья!