Или просто мошенник, решивший срубить легких денег на доверчивом лорде, понятия не имевшем о магии? Нашел книжку с описанием обряда, прикинул необходимые ингредиенты, и подумал, что сможет повторить, несмотря на то, что даже не имел магический дар для управления энергией во время заклятья.
Самое забавное, что народ спокойно стоял, обсуждая происходящее, словно находился на театрализованном представлении. Наблюдали, чуть ли не грызя семечки, небрежно переговариваясь. И никто наблюдателей не гнал.
Я прикинул расстояние от поля, где чертили пентаграмму, до холма с собравшейся толпой. Выходило прилично, но не гарантировало безопасность. Если высвободившаяся энергия пойдет по окружности, то накроет всех, и зевак, и солдат сынка прежнего барона. А вот до замка не достанет, и это будет иронично.
— Не боитесь, что солдаты могут напасть? — спросил я у все того же мужичка.
Он удивленно повернулся.
— А нас-то за что? Мы люди мирные, проходили мимо, стоим, никому не мешаем.
Любопытный подход. Похоже в этих краях применились более цивилизованные методы войны, чем на окраинах. Феодалы между собой воевали, но овец (крестьян) не резали, по крайней мере старались, иначе с кого стричь шерсть (собирать оброк) потом.
Заинтересованный я уточнил этот момент, на что слегка помрачневший мужичок признал, что эксцессы все же случались. И деревни жгли, и в плен уводили, заставляя селиться на своих землях. Случалось, даже продавали в рабство на Закатные острова.
— Что еще за Закатные острова? — спросил я.
И вновь удивленный взгляд со стороны мастерового.
— А ты что про Закатные острова никогда не слышал, паря? — он несмело хохотнул. — Везет же некоторым родиться в такой глухомани.
— Ну вот так вот получилось, — я развел руками, притворяясь глупым провинциалом.
Мужичок важно надулся, будто имел непосредственное отношение к непонятным Закатным островам, и ответил:
— Закатные острова это дело, паря такое, там живут самые настоящие колдуны, поговаривают, что остались со времен самой империи.
Я тут же сделал стойку, собираясь расспросить подробнее, но в этот момент начался ритуал. Колдун в балахоне картинно вскинул руки над головой, из-под накинутого на голову капюшона прозвучала гортанная фраза. Его помощник испуганными мальками брызнули во все стороны, покидая пределы начертанных на земле линий.
Какого черта он делает? Не сработает ведь. Я нахмурился, наблюдая за происходящим, затем опомнился, — проклятье! — надо отсюда, как можно скорее уходить! Структура пентаграммы нестабильна, стоит начать накачивать ее энергией, как произойдет мощный взрыв.
— Сейчас взорвется! — крикнул я, выбираясь из толпы.
Народ провожал странного человека недоуменными взглядами, никто не думал двигаться с места, ведь каждый считал, что сейчас начнется самое интересное. В какой-то мере так и есть — маг-недоучка принялся извлекать из-под полы плаща крупные кристаллы, переполненные заемной маго-энергией. Наверняка купил у более знающих колдунов, зарядивших накопители.
— Бегите глупцы, колдун хочет принести вас в жертву! — заорал я, придумав более действенный повод заставить народ шевелиться.
Когда орут о неком взрыве это одно, когда к нему присовокупляют твою шкуру это уже совсем иное. Тем более, что упоминают возможное коварство чужеземного колдуна, решившего перебить кучу народа. Все ведь знают, какие эти колдуны падлюки, того и гляди хотят убить простой люд.
Помогло. Сначала неохотно, но толпа начала быстро редеть, убегая в сторону тракта.
Яркая вспышка за спиной раздалась внезапно. Следом прилетел громовой раскат. Волна горячего воздуха бьет в спину. Меня швыряет вперед с дикой силой, рядом с совершенно обалдевшим выражением морды пролетает смирная крестьянская лошадка.
Глава 27
27.
Оглушенный и дезориентированный я поднялся на ноги, рядом тяжело мотала головой ошалелая лошадка, кажется короткий полет для нее не привел к серьезным последствиям за исключением шока от самого взмывания в воздух.
Вокруг разносились крики испуганных людей, стоны раненных, проклятья в адрес кровожадного колдуна.
Я мотнул головой, прогоняя из ушей лишний шум. Кровожадного? Нет. Скорее неумелого и дурного. Надо же было совершить настолько простейшие ошибки, чтобы покончить с собой столь экзотическим образом. Мог просто чиркнуть себя ножиком по горлу, последствий оказалось бы меньше.