Мне почему-то стало весело.
— А если причины веские, можно убивать? — спросил я. По губам скользнула улыбка.
Стражник набычился, мозолистая рука крепко обхватила древко копья, сжала. Взглянул исподлобья, но тон сохранял прежний размеренный.
— Если выясниться, что убил просто так, без повода и не из самозащиты, то повесим. Или отрубим голову, в зависимости от ситуации. В любом случае пощады не жди, устраивать бессмысленные смертоубийства никто не позволит. А в остальном никаких ограничений. Живи сколько хочешь и как хочешь. Главное, чтобы это не мешало другим.
Прямо образец для свободомыслящих личностей. Захотелось съязвить что-нибудь в ответ, но я сдержался, понимая, что скорее всего все не так просто. Слишком примитивно выглядело устройство для не самого маленького города-поселения.
Кстати, слева и справа у подножья тоже виднелись домики, напоминая предместье, но кусок крепостной стены защищал только основной вход. Не слишком удобно, если вдруг нападет неприятель. К тому же много зданий виднелись прямо отсюда, открыто располагаясь в изрезанном постройками склоне. Вражеским катапультам даже прицеливаться особо не надо, чтобы нанести максимальный урон. Правда для этого придется подвести осадные машины близко, но думаю это тоже не должно составить проблем.
В общем, на первый взгляд Последний Приют мало годился для обороны. Когда здесь была имперская крепость, ситуация скорее всего была иная, но город разросся и стал уязвим. При должной сноровке, имея достаточное количество воинов, захватить не составит труда. Но при всем при этом он существует в статусе независимого поселения уже не одну сотню лет. Это говорит о том, что либо он никого не интересует (что логично, зачем нужна кучка отщепенцев, готовая в любой момент сняться с места, законопослушные подданные из такой публики не выйдут), либо же имелся какой-то секрет, а может даже несколько, позволяющие защищать Приют от внешних посягательств.
Лично я ставил на второй вариант, слишком много вокруг самозваных и не только баронов, готовых подобрать бесхозное владение, особенно столь удачно расположенное рядом с торговой дорогой. Восточный Тракт выглядел желанной целью для многих, странно еще что раньше шлагбаумов не понаставили, взимая дань. Или сил не хватало? Заявишь права, объявишь кусок стратегически важной дороги своей собственностью, глядишь по весне заявиться армия какого-нибудь короля, переставшего получать товары через важный маршрут. И все, больше нет самозваного хозяина тракта. Такое тоже частенько случалось.
— Хорошо, Га-Хор Куэль Ас-Аджар можешь въезжать, — стражник отступил в сторону, давая дорогу.
Я кивнул, мельком удивившись, что не стали брать деньги за въезд, потом вспомнил о местных порядках и ткнул пятками лошади в бок.
Глава 14
14.
Крепостная стена с воротами остались позади, впереди раскинулась широкая дорога, слева и справа стояли приземистые домики. Вскоре над головой сомкнулся каменный свод, высокий, теряющийся в полумраке.
Гора изрезана словно кротами, от узких коридоров, похожих на щели, и до огромных открытых пространств с целыми зданиями и ярусами, уходящими вверх и вниз. Людей очень много. Как в любом городе снуют туда-сюда, каждый занят своими делами, почти не обращая внимания на других. На одной улице толпа, выступает факир с огненным шоу. Люди завороженно наблюдают за мелькающими отблесками быстро крутящихся факелов в ловких руках, изредка раздается громкий возглас. После этого по кругу пробегает мальчишка, собирая со зрителей деньги. Видно, бросают от души, не скупясь, выступление завораживает, уличные артисты сегодня хорошо заработают и проведут сытный вечер.
Я проезжаю мимо, через сотню шагов замечаю нужный знак — висящая на железной цепочке деревянная табличка с изображение подковы. За ней навесы и разделенные на части загоны. Конюшня.
Имело смысл искать именно здесь, вряд ли лошадей станут загонять глубоко под землю или наверх, и от ворот отсюда недалеко.
— Сколько за один день? — спросил я у вертлявого мальчишки, то и дело вытягивающего шею в сторону собравшихся вокруг факира зевак. Явно хочет посмотреть выступление поближе, но хозяин не отпускает.
— Половина серебряной монетки, уважаемый господин, — быстро ответил тот, не отрывая взора от спин замерзших людей, над головами которых то и дело взлетали огненные всполохи.
— Сколько? — возмутился я.
— Сено слишком дорогое в этом году, господин, — не отвлекаясь пояснил пацан, явно привычный, что клиенты так бурно реагируют на дикие цены.