Айнз легко взмыл в воздух.
Даже видя его беззащитную спину, двое не смогли совершить такое постыдное действие как удар в спину.
Айнз сел на щупальца Тёмного Дитя.
Это был воистину ужасающий трон.
— Передайте Э-Рантел и прилегающие земли мне, и эти ягнята не будут резвится у Королевской Столицы. Скажите это Королю, когда увидите его снова.
Темное Дитя повернулся и ушел, другие четверо так же начали обратный путь к Имперскому кастрому.
— Клайм-кун. У меня одна просьба… Могу я вернуть Газефа обратно?
— …Хорошо. Тогда я верну домой меч Стронофф-самы.
— Много людей погибло.
— Да, слишком много, чтобы сосчитать.
— …Что сейчас произошло?
— Я не знаю. Но, если кто-то, как, что называет себя королем и заявляет на эту территорию…
— В будущем, война безусловно выйдет за пределы. И кто знает, может трупов будет еще больше, чем сегодня здесь.
Идя за Брейном, тащившего Газефа на своей спине, Клайм подумал о туманном будущем Королевства.
Слова Брэйна несомненно сбудутся. Важно было то, что он мог сделать, а потом, что он будет делать.
И самое главное о чем он думал.
— Я должен защитить Реннер-сама.
Клайм сжал кулак и стиснул зубы. По крайней мере, он должен защитить свою госпожу, не смотря ни на что.
Подул холодный ночной ветер.
Он коснулся волос Брэйна Унглауса и его одежды.
— А здесь холодно…
Холодный ветер подхватил бледно-белый пар из его рта и разнес вместе с этим бормотанием по округе.
Он продрог до костей.
Взгляд Брейна бесцельно блуждал, пока он стоял в том самом месте, на вершине стены, где они стояли втроем, до того как выдвинулись с армией.
Здесь не было ничего, кроме темноты.
Во время битвы… нет, резни на равнинах Каз, много людей Кролевства потеряли свои жизни.
Он помнил, что он увидел, когда выполз с этого поля боя.
Побежденный народ безжизненно переставял свои ноги, их одежда превратилась в лохмотья и они выглядели совершенно убого.
Даже не смотря на то, что Брэйн был воином, постоянно ступавшим по лезвию жизни и смерти, картина этого дьявольского пейзажа — созданного единственным заклинателем — застыла в его глазах.
Хотя Э-Рантел, защищенный своими городскими стенами, не мог рассматриваться, как безопасное место с любой точки зрения, бежавшие с поля боя солдаты, умирающие от усталости, валлились с ног как болванчики, чьи нитки оборвали. Они забирались куда могли, и засыпали мертвым сном.
Брэйн снова вздохнул с вершины этой безымянной башни.
Затем он молча посмотрел в небо.
— Я просто продолжаю думать… ничто теперь не имеет значения.
Брэйн посмотрел на свои руки.
Пока он нес безжизненное тело этого человека, он чувствовал на себе огромное давление. Как бы он ни пытался, он не мог забыть об этом.
Он был великим человеком, и величайшим соперником, бывшим всегда на шаг впереди.
Этот человек — Газеф Строноф — его смерть была настоящей потерей для Брэйна.
Для Брэйна Газеф был не просто соперником. Его существование не могло быть описано только этим словом.
Из-за того, что этот человек сражался с ним во время боевого турнира, потому что он окончательно победил Брэйна и его вечно растущую гордость, из-за пылающего желания Брэйна победить Газефа, из-за всего этого Брэйн стал человеком, которым не был Газеф.
Брэйн Унглаус жил, рос и самосовершенствовался из-за Газефа. Сила мужчины, которого звали Газефом было достаточно, чтобы Брэйн посвятил свою жизнь цели превзойти его. Он был как непреодолимая стена… и как человек, больше всего достойный называться для него «отцом».
А теперь, тот, кого он должен был превзойти, больше не существует.
Газеф Строноф был велик как грандиозная гора, даже когда он у Брэйна на глазах отошел в мир иной.
Брэйн однажды видел настоящую мощь в форме Шалтир Бладфоллен. И на время он впал в депрессию и не мог из нее высвободиться.
Потому что он был слишком уверен и целиком и полностью в том, что он силен, когда Шалтир размазала его уверенность, он понял, что он был слаб. Брэйн, что стоял здесь и сейчас, мог подтвердить это.
Но Газеф был другим.
— Айнз Оал Гоун определенно должен быть монстром того же уровня, что и Шалтир Бладфолен. И Газеф все равно вызвал его.
В этот момент Газеф не требовал дуэли ради бесполезной причины вроде его собственного выживания. Взгляды, показанные им абсолютно отличались от того, как Брэйн дико молотил мечом по Шалтир, плача как ребенок.
Что на земле заставило его это сделать?
— Я не понимаю. Почему ты не бежал?
Выдавливать из себя слова было как кашлять кровью.
— Почему ты выбрал смерть? Не было бы лучше сбежать от этого монстра? Не было бы это как сохранением твоей силы? Почему? Если ты должен был умереть, я хотел уйти с тобой!
Если он не мог превзойти Газефа, он хотел умереть с ним.
Брэйн перевел взгляд на оружие у его пояса.
Это было Бритвенное Лезвие, которое ему временно позволили носить.
Брэйн достал Бритвенное Лезвие и активировал боевой навык.
— «Четырехкратный Удар Света».
— Техника, использванная Газефом, чтобы победить Брэйна в боевом турнире.
Четыре дуги света разрезали на куски ближайшие перила. Практически не было сопротивления, и клинок прошел сквозь металл, как сквозь воду.
— Ты… как это… Я восхищался тобой… Я хотел умереть с тобой. Почему ты не позволил мне биться на твоей стороне? Почему ты не сказал мне, что я могу умереть с тобой?!
Брэйн закрыл лицо руками.
Он чувствовал жар в глазах, но слезы не текли.
В этот момент ровный звук шагов проник в уши Брэйна. Только один человек мог прийти сюда.
— Я слышал, когда мужчина становится старше, слезы больше не текут. Я думаю, это правда.
— Я думаю, боль от потери кого-то дорого тебе не зависит от возраста.
Это был хриплый голос, которого он и ожидал.
— …Прости меня, Клаим-кун. В конечном итоге я оставил все на тебя.
Брэйн вытер глаза и убрал меч в ножны. Клаим стоял перед ним со странным выражением на лице.
— Впрочем… ну, даже если бы я был там, я был бы бесполезен, правильно? При таких обстоятельствах никто не будет пытаться убить Короля. Скажи мне, что случилось после этого?
— Хорошо. Поскольку принц Барбро до сих пор не вернулся, решено отправить за ним поисковый отряд.
И поскольку они не могли выделить для этого достаточно солдат, они планировали вместо них использовать приключенцев.
— Затем появилась причина сдать Э-Рантел. Это было единогласным решением. Вся знать согласилась. Даже Король согласен.
Даже аристократы Королевской Фракции согласились.
Во время демонического вторжения, сила королевской фракции возросла. Хотя это увеличение мощи означало, что они могут мобилизовать огромную армию, которую они послали на Равнины Каз, это так же означало и тяжкие потери, которые они перенесли, будут иметь огромные последствия. И если они сдали Э-Рантел, который был под прямым подчинением Короны, то королевская семья теряет больше всех. Это может быть сделано только из желания выжить.
В этом раунде королевская фракция сильно ослабла, в то время как фракция дворян стала сильнее.
Чем это обернется в будущем?
Он случайно взглянул в сторону Клайма и увидел, что его тело тряслось.
Он дрожал не от ярости, но от ужаса. Он должно быть вспомнил ужасающие сцены прошлого и его тряска, возможно, была знаком того, что он кричал изнутри. Это абсолютное отчаяние должно быть все еще крутится в его теле и духе.
— … Даже сейчас, когда я думаю о них, мое тело трясет бесконтрольно.
«Они» это должно быть нечеловечески сильные твари на поле боя.
В его воспоминаниях Клаим стоял с ним напротив Короля Заклинателя. Он подумал, что может быть, он знает ответ.
— Эй, скажи мне кое-что. Почему Газеф попросил дуэли?
На лице Клаима застыло удивление. Но как только он подумал, что, возможно, неясно задал вопрос и собрался его повторить, Клаим ему ответил: