Первое умение, перенятое у Ташура!
А сколько всего было впереди... Первые упражнения во внушении, в наведении морока на врага (в этом Эшшу не преуспел, хотя и очень старался). Змеиные пляски, когда ты гибок, как «чудо-в-чешуе», и так же быстр (ой, как болело тело от упражнений!). Чтение путей светил (непонятно и не очень интересно: ходят светила по небу – и пускай себе ходят). Знание целебных и ядовитых трав (вот это было увлекательно). Распознавание голосов птиц и животных, подражание им (это давалось Эшшу легче всего).
И самое увлекательное – потрясающие, бередящие детскую душу рассказы о далёких землях. Пусть из чужих уст, от матросов-алонкеев дошли до жрецов рассказы о недостижимых чужих архипелагах – всё равно было невероятно интересно. А уж про свой архипелаг Фетти, про пять его островов Эшшу узнал всё, что смог.
Больше других жрецов с мальчиком занимался Ташур. Он заменил Эшшу отца, который погиб в море, когда малыш ещё на ноги не встал. Мать умерла позже, её лицо и голос сын всё-таки хранил в памяти. А отца – нет, не помнил. И когда пускал по волнам самодельные маленькие кораблики со съестным «грузом» (чтоб души родителей знали, что сын помнит о них), представлял себе отца с лицом Ташура.
Один круг счастья. Всего один круг.
А потом началась война.
Нет, она шла и раньше – где-то далеко, на большом острове, что назывался, как и архипелаг, Фетти. Мальчик знал, что там издавна жили две расы: на севере – вайтис, на юге – шаутис. С острова Аркон в 3060 году пришёл король Массимар, захотел подчинить себе вайтис. Чужая раса разбиралась, кто в ней главный. А при чём тут шаутис?
Оказалось, очень даже при чём...
Грянул 3062 год, чёрный и горький. Год, когда чужая война стала своей. Массимар захватил северную часть Фетти – и захотел весь остров. Но шаутис отказались признать власть короля.
Супруг Змеи, глава жрецов, сказал: «Сегодня Массимар возьмёт весь Фетти – завтра ступит на Ойшо́и. Это наша общая война. Шаутис с Ойшои придут на помощь братьям с Фетти».
Это были грозные дни. На Ойшои остались старики, дети и кормящие матери. Юноши, мужчины и сильные молодые женщины взяли в руки оружие. На рыбачьих судах, на «поплавках» с брёвнами по бокам, на лёгких плотах, на плетёных лодчонках шли они на Фетти. Наверное, светила, глядя с небес, решили, что внизу настало великое переселение муравьёв.
Вайтис не сумели бы так. Вайтис боятся моря. А шаутис – дети солёных волн. Они вплавь забираются так далеко, что берег не виден даже краешком. Они ножом выпускают потроха акуле. Они не так, как вайтис, нуждаются в пресной воде: поймал руками рыбу, съел сырою – и полегчало! Мать-Змея дала любимым детям сильные лёгкие, кожу, которую не так разъедает морская соль, и прозрачное веко, которое закрывает глаз, когда шаути ныряет. В воде никакой вайти не справится с шаути один на один.
А вот на земле вышло иначе. Вайтис умели делать оружие, которое с громом швыряет свинцовые шарики. На Ойшои мало мастеров по железу. На Фетти были неплохие кузнецы, но они уступали в умении своим северным соседям, от которых и переняли когда-то эту науку. Стрелять из трофейных ружей шаутис научились, делать их – нет.
Зато вайтис плохо разбираются в магии.
Конечно, почти все жрецы ушли на войну – как же без них? Ушёл и Ташур. Эшшу умолял взять его с собой: он крепкий, сильный, метко стреляет из духовой трубки! Но кто будет слушать мальчугана, прожившего лишь десять кругов?
Пришлось остаться в пещерном городе Змеиного острова.
Четыре круга, четыре невыносимо долгих круга – от одного сезона штормов до другого – шла война. Эшшу вместе со сверстниками долбил враз опостылевшие науки. Под присмотром дряхлых старцев отрабатывал гибкие движения змеиных плясок. А в сезон посева и жатвы все ученики отправлялись на Ойшои – там очень нужны были рабочие руки.
И всё это время Эшшу молил Мать-Змею, чтобы позволила учителю вернуться.
Владычица услышала просьбу мальчишки. Для Ташура война закончилась в середине четвёртого круга.
Жрец возвратился на Ойшои – изменившийся, мрачный, с припорошёнными болью глазами и согнутый чуть ли не вдвое: у него была повреждена спина, и лишь хороший лекарь смог спасти его от полной неподвижности.
Ташур не сразу поплыл на Змеиный остров. Он пришёл к старосте ближайшей деревни и спросил, какую работу ему дадут. Его отправили в коптильню, куда рыбаки свозили улов.
Эшшу тогда тоже работал на Ойшои, даже неподалёку, в шахте. Узнав о возвращении учителя, он примчался бегом, кинулся Ташуру на шею.
– Теперь-то я точно пойду на войну! – кричал Эшшу. – Мне почти четырнадцать, я взрослый! Я поймаю того вайти, что покалечил тебя!